Балтийское море, борт линкора «Марат»

13 марта 1940 г., пятнадцать минут девятого утра

«Врешь, не уйдешь», подумал вице-адмирал Трибуц, наблюдая в бинокль за отчаянно улепетывающим «Фуриоус». Даже сквозь который день держащуюся над Балтикой дымку (изрядно, впрочем, за последние дни ослабевшую) и с дистанции в двадцать морских миль было заметно, как осел британский авианосец на нос.

«Да уж, с таким креном самолет с палубы не запустишь», рассудил командующий Балтийским Флотом.

— Ну что, товарищ Иванов, не сбежит от нас англичанин? — поинтересовался он у командира своего флагмана.

— Не должен, товарищ вице-адмирал. — ответил капитан второго ранга, отнимая бинокль от глаз. — По всему — не должен.

Эскадра из идущих в кильватерном строе крейсера «Киров», линкоров «Марат» и «Октябрьская революция» и прикрывающих их с флангов лидеров «Минск», «Ленинград», эсминцев «Карл Маркс», «Ленин», «Володарский», «Яков Свердлов», «Энгельс», «Артем» и «Калинин», составляющих 3-й дивизион эскадренных миноносцев, стремительно приближалась к беззащитному, ковыляющему на восьми узлах «Фуриоус» и трем эсминцам его эскорта: «Ягуар», «Лиддсдэйл», «Атерстоун».

Поврежденный U-61 корабль адмирал Бём поймать так и не сумел. То ли выучка хваленых моряков Кригсмарине оказалась недостаточно высокой, то ли капитан Роял Нэви недостаточно глупым, однако факт остался фактом — авианосец и подошедший к нему эсминец «Ягуар» благополучно исчезли, ускользнув из под самого носа всего германского флота. Погода с того момента не улучшалась, так что поиски неуловимого «Фуриоус» хотя и продолжались, но до вчерашнего дня заканчивались ничем. Лишь вчера к вечеру над Балтикой немного распогодилось, и Трибуц приказал вылететь на разведку нескольким МБР-2 с Моонзунда. Один-то из них и обнаружил британский авианосец, приближающийся к Аландским островам. У пилота, к счастью, хватило ума не выдавать себя атакой — да и что его бомбы могли бы сделать с бронированной палубой авианосца, который и так не мог выпускать самолеты из-за сильного дифферента на нос, — и просчитавшие дальнейший курс «Фуриоус» штабисты безошибочно вывели эскадру Владимира Филипповича на покалеченный корабль.

«Немецкий мальчишка-подводник-то молодец, — подумал Трибуц, вновь начав разглядывать «Фуриоус» в бинокль, — Надо будет к советскому ордену представить. Мы ж с Германией теперь вроде друзья».

История с торпедированием англичанина курсантом-второкурсником уже успела облететь все мировые газеты, да и взаимодействие с Рёдером у Трибуца было налажено моментально — два моряка легко поняли друг друга, — так что шифровку о месте поражения «Фуриоус» торпедой Балтфлот получил всего на час позже Бёма.

Конечно же, Владимир Филиппович не остался в долгу и сообщил в Кригсмарине об обнаружении авианосца противника, потому как лавры лаврами, а потопить эту кузькину мать было необходимо. Однако, Бём искал англичанина у шведских берегов, нагло рассекая у границы территориальных вод (и пару раз, якобы случайно, даже их нарушивший), так что слава потопления вражеского корабля, судя по всему, доставалась тем, кто его и нашел.

«Интересно, — подумал Трибуц, — что сейчас делает англичанин? Молится, поди».

Угадал он почти стопроцентно — кавторанг Артур Б. Кларк, назначенный на «Фуриоус» всего месяц назад, действительно готов был молиться. На своих радистов.

— Сэр, дымы на вест-норд-вест, сэр!

— Товарищ адмирал, два корабля на десять часов. С «Минска» передают, что опознали «Вяйнемяйнен» и «Ильмаринен».

— Что ж, совместим приятное с полезным. — произнес командующий советской эскадрой. — А то этих двоих мерзавцев наши авиаторы никак потопить не могут. Передайте каперангу Фельдману,^[42] чтобы продолжал атаку «Фуриоус» совместно с эсминцами — операция на нем. А мы, пожалуй, встретим дорогих гостей.