Глава пятнадцатая
Средняя школа № 115 — двухэтажное со сложной конфигурацией здание — стояла в небольшой котловине, стенки которой были укреплены железобетоном. Из-за установившейся теплой погоды занятия по физкультуре уже проводились не в спортзале, а на улице. Селиванов, пока шел вдоль длинного забора школы, с улыбкой наблюдал за тем, как молодой физрук в спортивной форме гонял старшеклассников по стадиону, покрикивая:
— Раз, два, три!.. Раз, два, три!.. Подтянулись!..
Физрук был очень молод и, очевидно, еще не пользовался у школьников большим авторитетом, так как парни дурачились, притворяясь, что бегут из последних сил, а некоторые девушки вообще перешли на шаг.
Женя переступил высокий порог калитки, спустился по крутым ступенькам на разлинованную белой краской площадку для построений и, пройдя по ней, вошел в фойе школы. Сегодня Селиванов для солидности надел милицейскую форму. Две девчушки-подростка (очевидно, дежурные), сидевшие за столом и весело щебетавшие, заметив постороннего, враз смолкли.
— Вы к кому? — спросила курносая школьница с горстью рассыпанных по лицу веснушек.
Женя снял фуражку и сунул ее под мышку.
— К директору. Он у себя?
— Не он, а она, — поправила милиционера вторая ученица с большущими синими глазами. — У нас директриса.
— Понял. Как ее зовут?
— Елена Васильевна.
— Ну, пока, спасибо за информацию.
Селиванов шагнул было к двери с табличкой "Директор", однако синеокая остановила его.
— Подождите! — сказала она строго. — Ваша фамилия, имя, отчество?
Женя остановился с озадаченным видом.
— Селиванов Евгений Кимович. А зачем вам это?
— Нужно!
Синеокая стала старательно записывать в журнал, а конопатая ехидно заметила:
— Вы думаете, мы здесь просто так сидим? У нас задание — записывать, кто, когда приходит и уходит.
— Именно к директрисе? — съязвил Женя. — Вы что же, девочки, на нее компромат собираете?
Подружки переглянулись и захихикали.
— Да нет. Нам все равно, кто к кому ходит. Так из ГорОНО распорядились. Бандитов ловим.
— Я тоже, — вздохнул Женя. — Злая директриса-то?
— Увидите! — тоном человека, который не хотел бы прослыть сплетником, изрекла синеокая.
Селиванов ступил в приемную. Секретарша была не из красавиц — маленькая, толстая и в очках. Она сидела у широкого окна за столом и стрекотала на пишущей машинке. Конечно же, директор была женщина — мужчина наверняка посадил бы в приемной нечто грудастое, длинноногое, с распущенными волосами и ярко накрашенными ногтями. Впрочем, строгое ГорОНО вряд ли разрешило бы держать в школе подобное создание. Не ночной клуб все-таки.
— Я к директору.
— Проходите.
Оказывается, грудастое, длинноногое, с распущенными волосами и ярко накрашенными ногтями создание находилось в кабинете! По-видимому, заведующий ГорОНО был мужчина. Директриса сидела боком у стола для заседаний, закинув ногу на ногу, и (обычное в школе явление) писала.
— А-а… — зажгла она на своем хорошеньком личике приветливую улыбку. — Из милиции пожаловали? Опять профилактика борьбы с правонарушениями?
— Я по другому делу. — Селиванов вручил директору удостоверение и уселся на предложенный стул. Пока женщина изучала красную книжечку, огляделся.
А директриса, оказывается, тяготела к роскоши. Стены кабинета обила рейками. Но вида не было. Очевидно, ремонтом занимались учащиеся под руководством трудовика. Рейки грубо оструганы, плохо подогнаны, с сучками да задоринками. Банно-заборный вариант получился.
Чело директрисы омрачилось.
— Давненько в нашу школу уголовный розыск не заглядывал, — сказала она, возвращая удостоверение. — Случилось что-нибудь?
— Вы не беспокойтесь, — на округлом лице Жени включилась добродушная улыбка. — Ничего не произошло. Просто мне нужно побеседовать с одним из ваших учеников. Он проходит у нас по делу как свидетель.
Темная тучка на лице директрисы рассеялась.
— И кто же это?
— Атаулин. Числится у вас такой парень?
Припоминая, директриса постучала концом шариковой ручки по щеке.
— У нас их двое. Они братья, кажется. Один учится в десятом классе, другой, если я не ошибаюсь, в шестом. Вам который нужен?
— Старший.
— Сейчас его позовут. — Директриса встала, неуловимым движением огладив юбку на крутых бедрах, высокими каблуками процокала к двери и, открыв ее, велела секретарше: — Надя, попросите дежурных девочек, пусть кто-нибудь из них сходит в десятый "А" класс и позовет Атаулина Альберта.
Пишущая машинка перестала стрекотать. Послышался звук отодвигаемого стула. Секретарша встала и протопала в фойе.
Селиванов тоже поднялся.
— Благодарю за оказанную услугу, Елена Васильевна, — сказал он, приближаясь к директрисе. — Следствие по делу еще не закончилось, и мне бы не хотелось поднимать вокруг него ненужную шумиху, тем более среди учеников. Поэтому, как только Альберт появится, скажите ему, что я жду его во дворе. На спортивной площадке я видел скамейку. Пусть подойдет туда.
Директриса стояла в дверях. Женя протиснулся мимо ее роскошного бюста, посторонился, пропуская к своему месту возвращавшуюся секретаршу, и вышел в фойе.
— И как вам наша директриса? — с любопытством спросила его сидевшая уже в одиночестве синеокая.
Вместо ответа Селиванов оттопырил большой палец правой руки. Помахав на прощанье ученице, покинул здание школы.
Парень появился минут через пять. Хрупкий, с тонкой шеей, он казался совсем еще ребенком, и Селиванов даже усомнился: уж не младшего ли Атаулина ему подсунули. На всякий случай уточнил:
— Ты Альберт?
— Я. — Парень был удивлен и озадачен неожиданным визитом милиционера.
Селиванов протянул руку.
— Можешь называть меня Женей. Садись, поговорим.
Устроились на скамейке под кленами. Отсюда стадион был виден как на ладошке. Физрук уже давно закончил проводить разминку, и сейчас юноши гоняли в футбол, а с девушками он разучивал приемы подачи мяча в волейболе.
Селиванов перевел взгляд на Атаулина.
— Тут история такая вышла, — произнес он озабоченно. — В субботу возле вашего дома драка произошла. Одного парня сильно избили. Мне сказали, что среди драчунов был и ты.
— Я?! — Альберт так искренне изумился, что даже привстал. — Да вы что, товарищ лейтенант. В субботу вечером я дома был!
— А откуда ты знаешь, что дело было вечером? — у Селиванова был вид человека, подловившего вас на лжи.
— Ну, я это… — растерялся парень и беспомощно посмотрел на Женю. — Из книжек знаю, преступления обычно в темное время суток совершают.
— Не обязательно, — авторитетно заявил Женя. — Но на этот раз ты оказался прав: драка произошла около полуночи. Где ты был в это время?
— Дома, — тон у Атаулина был уверенным. — Фильм по "ящику" смотрел.
— Что показывали?
— "Дневники красной туфельки".
— Подтвердить кто-нибудь может?
— Братишка. Бабка эротику не любит. Она с петухами спать легла.
— А не рано вам с братом такие фильмы смотреть?
— Что мы, из тундры, что ли? — возмутился Альберт. — Не знаем, чем взрослые по ночам занимаются?
— Ладно, ладно, профессор, — примирительно сказал Селиванов. — Извини! Мама в тот вечер дома была?
Парнишка покачал головой, похожей на тонкой шее на головку мака, раскачивавшегося на ветру.
— Нет, она на свадьбе гуляла.
— Когда вернулась? — вскользь уточнил Женя.
— Не знаю. Около часу мы с братом спать пошли. Ее так и не дождались.
Прозвенел звонок. У старшеклассников закончился урок физкультуры. Юноши и девушки группками по два-три человека потянулись к зданию школы. Сейчас двор заполнится детворою и начнется катавасия. Пора сматываться. Селиванов встал и протянул руку:
— Извини, ошибка вышла. Ну, бывай!
Скорым шагом Женя направился к воротам.
Конечно же, не очень-то хорошо пользоваться доверчивостью подростка. Но иной раз приходится добывать информацию и таким способом. Бог простит.
Атаулины жили по соседству со школой. Женя сразу отыскал нужный дом и поднялся на второй этаж. Ильмира оказалась дома. Во всем ее облике сквозила все та же обреченность, печаль, покорность. Одета в короткие, облегающие бедра штанишки и обтягивающую водолазку и все так же привлекательна.
— Ах, это вы, Женя!.. Проходите. Есть какие-нибудь новости?
— И очень даже интересные!
После яркого света в темной прихожей Селиванов сослепу налетел на большую, в человеческий рост, фотографию полуголой девицы, наклеенную на картон, и чертыхнулся. Неуклюжесть милиционера рассмешила хозяйку. Она включила в прихожей свет и убрала с дороги рекламный щит.
— Муж когда-то работал шофером в рекламном агентстве, — пояснила она. — Притащил вот, как дети называют, вторую жену.
— Простите за любопытство. Мужа за что посадили?
— Авария. По его вине человек погиб. Год сидеть осталось. Да вы проходите…
Селиванов сунулся было в зал, но там, удобно расположившись в кресле, пожилая женщина смотрела по телевизору сериал. Женя издали поприветствовал ее, но дальше прихожей не ступил.
— Где мы можем поговорить?
— В кухне.
Женщина пошла впереди. Шагая за ней, Женя в который раз подивился ее девичьей фигуре, осиной талии. В кухне, вернее столовой (газовая плита и мойка были вынесены на балкон), лейтенант уселся за стол.
— Чай пить будете? — спросила хозяйка.
— Спасибо, нет. Садитесь, пожалуйста. У меня к вам серьезный разговор.
— Вы меня пугаете, Женя, — пошутила Атаулина, устраиваясь напротив милиционера.
Селиванов сделал строгое лицо.
— На прошлом допросе вы сказали, что вернулись в субботу домой в полночь. Так?..
— Допустим. И что же?
— А вот ваш сын Альберт утверждает, будто в этот день он лег спать в час, а вас в это время дома еще не было.
В больших влажных глазах Атаулиной появилась насмешка.
— Это что же получается, сын на собственную мать стучит?
— Да нет, — смутился Селиванов. — Я выведал у него сведения исключительно профессиональным путем.
— Тогда ладно, — с едва заметной улыбкой согласилась Ильмира. — Я рада, что у меня в семье нет Павлика Морозова.
— Ну что вы! Ваш сын отличный парень. Мне понравился… Так как насчет субботы?
— Видите ли, Женя, — подбирая слова, начала Атаулина, — у меня финансовые затруднения и, кроме работы в магазине, я подрабатываю на одной фирме. Числится там моя мама, но офис убираю я… каждый вечер… за исключением субботы, так как отрабатываю этот день в воскресенье — провожу генеральную уборку. Но в прошлую субботу мне позвонили с фирмы и сказали, что в воскресенье утром у них состоится совещание, и офис необходимо подготовить с вечера. Вот и пришлось мне после свадьбы идти туда, наводить порядок.
— Чего же вы не сказали об этом на прошлом допросе? — недоуменно спросил Женя.
— Я не хотела, чтобы в "Бриллианте" узнали о моей второй работе.
— В ней есть что-то постыдное?
— А нужно гордиться тем, что драишь унитазы, моешь полы да вытряхиваешь пепельницы?
Женя отчего-то покраснел.
— Не знаю, — произнес он неуверенно.
— Вот видите… А если станет известно Ларионовой, то мне от ее насмешек житья не будет… Да и сплетни пойдут на сей счет… А вообще-то вы меня простите. Не нужно мне было лгать. Но в тот момент я не думала, что мое признание так важно.
— Конечно, важно! — с напускной суровостью сказал Селиванов. — Именно около полуночи и было совершено преступление. Сразу сказали бы правду, нам меньше работы задали. Ладно. Охранник в офисе есть?
— Есть. Даже два.
— В субботу ночью кто дежурил?
— Андрей. Фамилии не знаю.
Селиванов встал, прихватив фуражку.
— Где находится фирма?
— Через дорогу. Здание под офисы несколько фирм арендует. Я в "Лотосе" работаю.
Широкие двери двухэтажного, недавно отремонтированного здания находились как раз напротив торца дома, где жила Атаулина. Селиванов перешел дорогу, лихо взбежал по мраморным ступенькам и открыл стеклянную дверь. В холле, сразу у входа, за письменным столом сидел то ли человек, похожий на обезьяну, то ли обезьяна, сильно смахивающая на человека, а может, существо, находящееся на промежуточной этапе превращения обезьяны в человека. В общем, как бы там ни было, а этот волосатый, с массивной челюстью субъект в джинсах и майке встал и с грацией гориллы направился к Жене.
— Вам кого? — осведомился он. Таким голосом киллер спрашивает у "заказчика", кого следует "убрать".
— Андрея.
— Нет его. Он что-нибудь натворил? — субъект смотрел с любопытством живоглота, разглядывающего свою жертву.
— А вы что, с ним из одной шайки? — Селиванов прикинул, сколько же весит кулак "гориллы", пришел к выводу — с хорошую кувалду.
— Из одного зоопарка, — хохотнул охранник и показал зубы, способные перегрызть стальные прутья клетки. — Нет твоего Андрюхи. Завтра будет.
— Его домашний номер телефона знаете?
— Записан где-то, а так не помню. Да ты у фирмачей спроси, они в курсе. — "Горилла" повернулся и заковылял к столу.
— К кому зайти?
— Да хоть в "Лотос". Их офис на первом этаже справа. — Охранник уселся за стол и со скучающим видом уставился в окно.
Холл и первый этаж находились на разных уровнях. Селиванов перемахнул пару ступенек и повернул вправо. Коридор, четыре двери. Женя открыл ближнюю. В небольшом зале стояли несколько столов, на двух — компьютеры. У одного их них сгрудились четверо служащих. Они разглядывали мелькавшие на экране картинки из "Плейбоя", и оживленно обсуждали достоинства той или иной девицы. Завидев человека в форме, один из молодых людей вышел в коридор.
— Наша фирма в чем-то провинилась? — спросил он с улыбкой преуспевающего бизнесмена.
— На днях киностудию накрыли, по производству порнофильмов, — без тени намека на юмор сказал Селиванов. — Ниточка к вам ведет.
Фирмач переменился в лице.
— Что за глупости!
— Да какие уж там глупости! ОМОН во дворе дожидается!
— Знаете, я лучше президента фирмы позову! — Молодой человек шагнул к двери напротив.
— Да шучу я, — засмеялся Женя. — Пугливые все такие, слова не скажи!.. Телефон Андрея мне нужен… охранника.
Молодой человек как-то странно посмотрел на посетителя.
— Ладно, сейчас принесу.
Парень исчез, и вскоре вынес небольшую книжку в черном кожаном переплете. Открыв на нужной странице, продиктовал Жене номер и тут же ретировался.
В фойе, прислонившись к стене, дремал "горилла". Селиванов снял с телефонного аппарата, что стоял на столе, трубку.
— С вашего позволения!..
Парня так разморило, что он даже не пошевелился.
Женя набрал нужные цифры. Через три, громко прозвучавших в ухе зуммера, раздался щелчок и женский голос пропел:
— Ало?..
— Андрей мне нужен. Можно его к телефону?
— Минуточку!
Однако уже через пять секунд мужской хрипловатый голос зазвучал в трубке:
— Внимательно слушаю!
— Уголовный розыск. Лейтенант Селиванов… Вы Андрей?
По-видимому, у человека на том конце провода душа прыгнула в пятки.
— Какой-то офис обокрали? — спросил он упавшим голосом.
— Да нет, до вас еще очередь не дошла. В субботу вы дежурили?
Долгое молчание, — очевидно, Андрей ждал, когда душа вернется на свое место. Наконец, медленное:
— Дайте вспомнить… — и снова пауза, на сей раз, по-видимому, связанная с восстановлением в памяти графика дежурств. — Да, я…
— Ильмира Атаулина вам знакома?
— Это такая брюнеточка, высокая, стройная, с тонкой талией?.. — с весьма заметным оживлением сказали на том конце провода. — Небольшой, хорошо очерченный рот, идеальной формы нос, большие влажные глаза…
— Да, — усмехнулся Селиванов. — Сейчас вы скажете, что не знаете ее…
— Нет, отчего же. Очень хорошо знаю. С ней что-нибудь случилось?
— Все в порядке… В субботу она в офисе была?
— В субботу?.. Была.
— В котором часу?
— Пришла около полуночи, ушла в половине второго, не раньше… Послушайте, а вы действительно из милиции?
— А что вас смущает?
— Тон. Обычно так ревнивые мужья выспрашивают о непутевых женах.
— У вас, я чувствую по голосу, в этом деле большой опыт, — Женя подмигнул "горилле", который давно открыл глаза и теперь с интересом прислушивался к разговору. — А мои полномочия вам завтра ваш сменщик подтвердит. Спасибо, Андрей, за информацию. Желаю удачи! — Селиванов положил трубку.
Ильмира была симпатична Жене, и он втайне был рад, что ее алиби подтвердилось. Теперь женщину с уверенностью можно было вычеркнуть из списка подозреваемых.