на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить

реклама - advertisement



Глава девятнадцатая

На следующий день утром Хвостов сидел в своем кабинете за письменным столом и просматривал бумаги с полученными результатами экспертиз. Селиванова еще не было. Раздался стук в дверь. Как Хвостов и предполагал, заявился Нечаев.

— Здравствуйте!

— Доброе утро!

Пожимая посетителю руку, майор окинул его критическим взглядом. Со вчерашнего дня завскладом еще больше осунулся, глаза ввалились, все так же небрит. Очевидно, он вчера не раз прикладывался к бутылке — разило спиртным.

— Я понимаю, горе у вас большое, — сказал Хвостов, усаживаясь на место. — Но не нужно распускаться. Держите себя в руках. И… вам не мешало бы побриться.

— Да-да, — Нечаев рассеянно провел рукой по заросшим густой щетиной щекам и тяжело опустился на стул. — Извините!

— Экспертиза идентифицировала отпечатки пальцев обнаруженные в вашей квартире, — прохрустел Хвостов. — Одни ваши, другие вашей супруги, а третьи… третьи — Василия Петровича Лемешкина по кличке Клем, ранее судимого за драку. Вот полюбуйтесь…

Майор передал Нечаеву несколько листов с подшитой к ним фотографией, на которой в профиль и анфас был изображен молодой человек с чуть раскосыми глазами, прямым носом и густой шевелюрой.

— Узнаете?

— Да, — внимательно разглядывая снимок, произнес Нечаев. — Именно с этим человеком я познакомился седьмого марта в подвале дома. Только на фотографии он моложе.

— Все верно, — согласился майор. — Это снимок шестилетней давности. Пока Клем сидел в тюрьме, жена его продала квартиру и укатила с сыном в неизвестном направлении. Так Васька и стал бомжем.

В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет ворвался Селиванов. На сей раз гладко выбрит, отутюжен, подтянут, щеголеват. Распространяя запах хорошего одеколона, он устремился к патрону.

— Доброе утро Борис Егорович!

Женя был до такой степени чем-то взбудоражен, что чуть ли не бил копытом землю, как скаковая лошадь перед стартом. Пожав руку начальнику, он протянул ее Нечаеву, и когда тот хотел было ответить на рукопожатие, ловко защелкнул сначала на одном запястье завсекцией, а потом на другом, наручники. Действия лейтенанта были так неожиданны, что Нечаев не успел ничего предпринять. Он лишь побледнел и сделал вид, будто ни черта не понимает. У Хвостова же отвалилась челюсть и "со стуком ударилась о стол".

— Ты что себе позволяешь?! — вскакивая, заревел майор. — Что за глупые шутки, лейтенант?!

— Разрешите вам представить, — с пафосом изрек Селиванов, — убийцу Нечаева и его супруги!

— Нечаева?! — поперхнулся Хвостов. — Я не ослышался? Ты в своем уме, парень?

От негодования и волнения у майора даже очки запотели. Его же помощник оставался невозмутим.

— В своем, Борис Егорович, не беспокойтесь! Разве вы не замечаете, что этот человек отличается от того Нечаева, которого мы допрашивали несколько дней назад? Другие интонации, жесты, черты лица… Вроде бы Нечаев, а вроде и нет?

— Я ничего не замечаю! — сухо изрек Хвостов.

— А вот я заметил. Еще вчера утром. Поэтому внимательно наблюдал за этим типом. И пришел к выводу, что он не тот за кого себя выдает. Я не сказал вам сразу о своих подозрениях, боялся ошибиться, однако решил проверить свою теорию. И когда мы вчера уходили из дома Бериковой, прихватил стакан, из которого пил Нечаев. Сегодня утром я отдал его на экспертизу, но не Смыслову, а другому эксперту — Михайлюку. Мы сняли отпечатки и запустили их в компьютер. И знаете, что он выдал?

— Ну?! — заинтригованно спросил майор.

— Они принадлежат Лемешкину Василию Петровичу по кличке Клем.

Скелет Хвостова рухнул на стул.

— Ни черта не понимаю! — Майор уставился на Нечаева. — В чем дело, Виктор, Андреевич?

Тот лишь пожал плечами и зло взглянул на Селиванова.

— Ваш помощник, кажется, не в своем уме.

— Я того же мнения. Может быть, ты объяснишь, в конце концов, что здесь происходит?! — прокаркал Хвостов.

— А чего здесь объяснять-то? — удивился Женя. — Мы обнаружили три типа отпечатков. Одни пальчики Бериковой, другие Нечаева, ну, а третьи, вот они, — лейтенант указал на руки Нечаева, — Васьки Клема. Сегодня утром я успел еще и в морге побывать. Динаре, между прочим, удалось установить личность обгоревшего в подвале человека… По зубам… вернее, по зубным протезам, слепки которых оказались в стоматологической клинике. Труп-то Нечаева!

— Фантасмагория! — голосом человека, поверившего в мистику, прошептал майор. — Метаморфоза!

— Я Нечаев! Я!.. — вдруг угрожающе произнес закованный в наручники человек и стал подниматься, однако Селиванов был наготове и грубо толкнул его на стул.

— Сидеть! — рявкнул Женя. — Вообще-то нам все равно, кто ты. Нечаев, Васька Клем или черт с колокольни. Факт остается фактом. Ты убил Берикову, это уж точно, и на этот счет у нас есть неопровержимая улика, точнее будет. Как известно, Берикову перед смертью изнасиловали. Мы возьмем у тебя на анализ сперму и докажем, что насильником был именно ты.

Голова у Хвостова шла кругом. Вид у него был очумелый, соображал он туго.

— Я что-то плохо понимаю, — пожаловался майор и, очевидно, желая показать, что ко всему прочему он и видит плохо, да и слышит не очень, снял очки, сощурил свои странные глаза и выставил одно ухо. — При чем тут насильник?

— Ну как же, Борис Егорович, — укоризненно произнес лейтенант. — Вчера этот тип уверял нас, будто накануне вечером и всю ночь он был в своей холостяцкой квартире. Делал там якобы ремонт. Как же тогда он мог незадолго до смерти Бериковой вступить с ней в половой контакт?.. Кстати, мы можем закрыть еще одно дело…

— Какое?.. — недоверчиво спросил майор.

— Убийца Бериковой и Нечаева, и убийца и грабитель из "Бриллианта" — и то же лицо — все тот же Васька Клем.

У майора был вид человека, пережившего стихийное бедствие. А его визави вдруг закричал:

— Черта с два вы на меня навесите это дело!

— Еще как навесим, Вася! — в ответ заорал Селиванов.

Тут дверь в кабинет тихонько отворилась и в образовавшейся щели возникла коротко стриженная голова и плечи с погонами капитана.

— Что у вас здесь происходит, Боря? — с любопытством спросил милиционер.

— Да вот… — неуверенно проговорил Хвостов, напяливая очки. — Кажись, очередного оборотня заарканили!

— А-а… Помощь нужна?

— Сами справимся!

— Ладно тогда!..

Капитан ликвидировал из дверного проема голову, а Женя вновь взялся за темную личность.

— У тебя есть шанс пройти по делу "Бриллианта" как соучастник, — принялся увещевать он, — а то и вообще в свидетели пойдешь. Ты же не Нечаев. Это просто доказать. Тот был дока в драгоценностях, а ты бриллиант от булыжника не отличишь… В общем, так: либо чистосердечное признание, либо вешаем на тебя три убийства и ограбление магазина. И тогда тебе уж точно от вышки не отвертеться. Запутался ты в собственных сетях, Клем, — выбирайся!..

Хвостов и Селиванов выжидающе уставились на Нечаева — Лемешкина. Тот целую минуту сидел молча, раздумывал, а затем улыбнулся, — нет, не улыбнулся, а по-звериному оскалился и сразу стал сильно смахивать на человека с фотографии.

— Ладно, господа-начальники, — сказал он тоном и голосом совсем другого человека. — Ваша взяла! Лемешкин я, Василий Петрович. Думаю, мое чистосердечное признание зачтется на суде.

У Селиванова вырвался вздох облегчения, а Хвостов наконец-то поверил в реальность происходящего. С его лица напрочь исчезло идиотское выражение.

— Зачтется, Вася, зачтется, — пообещал он солидно.

Клем прочистил горло.

— В тот день, седьмого марта, когда Нечаев гостей проводил, — начал он глухим голосом, — он в подвал зашел. Во второй раз. Уже один. Бутылку приволок. Хряпнули мы с ним. Я сижу молчу, жду, когда этот фрайер, говорить начнет. Неспроста же он с бомжем водку пьет. Не ошибся. Выпил он стопарик и заявляет: хватит, мол, Вася, тебе по подвалам мыкаться, пора, говорит, снова в люди выбиваться. А для этого дельце одно провернуть надо. Магазин, мол, ювелирный, где я работаю, возьмем. Тебе и делать-то ничего не нужно будет, рост у нас подходит, возраст тоже, тип лица одинаковый. Вот, говорит, физиономию твою малость подправим, чтобы на меня был похож — и все… Жена у меня врач-косметолог. Спец классный. Рожу, говорит, твою под мою так подделает, родная мама не отличит. Получишь свою долю — до конца жизни хватит.

Я и раздумывать не стал, тут же согласился. Уж очень хотелось из помойки выкарабкаться… Взяли они меня с Ольгой в свой дом. Жена Витьки жадной до денег была. Какое-то свое дело открыть мечтала. То ли кабинет, то ли клинику какую, я в этом не разбираюсь. В общем, она тоже на все согласна была.

Месяц я у них жил, бока нагуливал. Кормили на убой. Это, значит, чтобы вес набрал. Отощал я сильно, на биржах подрабатывая да по подвалам скитаясь. Нечаев приказал, чтобы я его во всем копировал. Как ест, как пьет, как говорит, мимику там, жесты. Двойника, короче, своего из меня лепил. Ольга отпуск взяла и за это время мне две пластические операции сделала, прямо дома. Постригли они меня как Нечаева — действительно, здорово на него стал похож. Мы даже проверили один раз. Я в "Бриллиант" заместо Витьки на несколько минут зашел. Никто ничего не заметил, зато я всех работников магазина разглядел и запомнил.

В общем, настал день свадьбы. Я в костюме, беленькой рубашечке и при галстучке в подвале кантуюсь. Нечай в точно таком же наряде на третьем этаже пирует. В двадцать три сорок он замок на подвале открыл.

— Они как раз Сараева к соседям оттащили, — уточнил Селиванов для Хвостова. — Нечаев на лестнице задержался покурить. Вот тогда они с Лемешкиным местами и поменялись.

Хвостов кивнул, что понял, а Клем вяло пожал плечами:

— Может, и тащили, этого я не знаю… Во всяком случае, когда я на место жениха сел, большая часть гостей уже изрядно нахрюкалась… На это мы и рассчитывали. Хотя мы с Витькой были похожи, Ольге, конечно же, добиться полного сходства не удалось. Одно дело на пару минут в магазин заскочить, другое — быть в центре внимания, изображая из себя Нечая. А пьяный человек ничего не заметит. Так и случилось. Ольга еще на всякий случай свет в зале вырубала, чтобы, значит, гости о подмене не догадались.

Васька вдруг хихикнул:

— Ольга-то, когда "горько" кричали, от души со мной целовалась… В общем, через некоторое время мы с Нечаем по новой местами поменялись. А когда гости ушли, он меня из подвала вместе с сумкой с драгоценностями и выпустил. На замке гад держал, боялся с побрякушками сбегу. А сумка большая была. Он ее заранее в магазине спрятал. Нечай говорил, будто деньги в "Бриллианте" будут. Я думал, свою долю бабками заберу, золотишком да отчалю. Драгоценности-то я в бомжовском виде куда сдам? Первый же мент загребет. А с бабками потихоньку поднимусь. Но денег не оказалось. Врал Нечай…

— Да нет, Вася, не врал, — сказал Хвостов. — Деньги на самом деле завскладом Фефелев прикарманил.

— Значит, не врал, — охотно согласился Клем. — Но только отпускать они меня все равно не хотели. У каждого на то была своя причина. Боялся меня Нечай. Он кто? Убийца и грабитель. А я?.. Ну, подумаешь, часок вместо него на свадьбе посидел… Опасным я стал свидетелем. Витька начал мне золотые горы сулить. Потерпи немного, мол, Ольга тебе снова твою физиономию вернет. Оформим на тебя мою холостяцкую квартиру, паспорт справим, денег дадим — заживешь, как человек. Да только, думаю, загибал он. Просто время тянул, ждал, когда шумиха вокруг ограбления уляжется, а потом подгадал бы подходящий момент — и ножичком… Как того охранника. Сразу бы избавился от опасного свидетеля, да и драгоценностями делиться не нужно будет. Ну, а бомжа-то кто хватится? В общем, были у меня все шансы жмуриком стать… А Ольга имела свой интерес. Шлюхой она оказалась. До этого дела уж очень охочая была. А что?.. Баба в самом соку. А у Нечая, видать, другой темперамент был. Вот она ко мне в постель и прыгнула. Еще в то время, когда рожу мою под мужнину подгоняла. Я, сами понимаете, шесть лет без баб — четыре года тюрьмы, да два "бомжевал". Кто ж на бродягу позарится? А здесь отъелся, чистенький да гладенький, да на мужа похож. Короче, как говорится, весь свой нерастраченный пыл я к ее ногам бросил. Понравилось ей. Так меж двух мужиков и металась.

В глазах Клема вспыхнули похотливые огоньки.

— Ох, и забавлялись же мы с ней, пока это… Нечай в магазине побрякушки продавал. А после ограбления он работы лишился. Дома все время торчал. Возможности у нас больше не стало… А позавчера ночью Ольга ко мне пришла. Я у них там в кабинетике жил. Ты, говорит, Вася, не беспокойся ни о чем. Я, говорит, Виктору порошок снотворный подсыпала, так он теперь до утра дрыхнуть будет.

Вот так, думаю, скоро и мне порошок Нечай подсыплет, а потом ножичком по горлу. Не стал я дожидаться… После того, как мы с Ольгой в кабинете это дело справили, сам ей ножичек меж ребрышек вогнал. А потом и Нечая маленько придушил… сонного. Его-то я в подвал оттащил. Потом туда же кое-какие вещички отволок. Переодел труп в свою бичевскую одежду, облил спиртом да мордой в костер и сунул… Крови с Ольги, как из свиньи было. Я ею кое-где и помазал, чтобы, значит, второй труп сразу нашли. А под утро уж милицию вызвал.

Знал я, что у Нечая отпечатки пальцев взяли. На это и надеялся, думал, второй раз уж не возьмут. Опять же то, что повадки Витькины изучал, пригодилось. Не брился специально, чтобы несходство с Нечаем не так в глаза бросалось… Да вот, — Клем кивнул на Женю, — ваш помощничек ушлый разглядел.

На некоторое время в кабинете установилась тишина. Хвостов сидел, подпирая сцепленными пальцами рук подбородок, Женя стоял, прислонившись к стене — оба переваривали услышанное. Васька с угрюмым видом потирал ладони. Наконец он звякнул наручниками.

— Покурить дадите?

История годилась для фильма ужасов. Майор расцепил пальцы рук, мрачно сказал:

— Ни я, ни Женя не курим. Сокамерники дадут.

— Да у меня свои есть, — обиделся Лемешкин. — Я разрешения спрашиваю. Можно?

— Кури! — голосом человека, погруженного в свои мысли, сказал Хвостов.

Селиванов достал из нагрудного кармана Васькиной рубашки пачку сигарет, спички и помог ему прикурить.

— Врешь ты все, Клем! — неожиданно вскинул голову майор. — Никто тебя не хотел убивать! Просто ты решил стать Нечаевым, завладеть квартирами супругов и драгоценностями. Потому-то ты и убил Берикову и Нечаева. Надеялся на безнаказанность. Та парочка тоже хороша! Ладно, я не прокурор, суд разберется… Где сумка?

Васька глубоко затянулся и неловко двумя руками стряхнул пепел в пепельницу.

— В квартире Бериковой… Там на антресолях.

На лице Хвостова повисла кривая ухмылка.

— Ты настолько был уверен в успехе своей затеи, что даже драгоценности не стал перепрятывать. Дурак ты, Клем!

— Если был бы дурак, — буркнул Васька, — то такой хитроумный план не придумал бы.

— Что же здесь хитроумного? Лопнул твой план, как мыльный пузырь, едва тебя Селиванов увидел!

Женя зарделся от удовольствия, а Хвостов задал ужасно интересовавший его вопрос:

— Ты мне вот что скажи, Клем!.. Почему охранник впустил Нечаева в "Бриллиант"?

— Ах, это… — хмыкнул Лемешкин. — Так Нечай сказал ему, что кольца обручальные в магазине забыл. А какая же свадьба без колец?.. За ними, мол, и прибежал. Тот сдуру дверь и открыл.

— Да-а… — протянул майор. — Повод действительно серьезный… Сними с него, Женя, наручники. Пускай пишет признание.

…Примерно час спустя вызванный майором конвой увел Лемешкина. Злой, страшный человек Васька. Впрочем, Нечаев с Бериковой из того же подвида. Пауки в банке. Выжил сильнейший. После Клема воздух в кабинете и тот казался ядовитым. Майор распахнул окно, чтобы проветрить помещение. Затем сердечно пожал Селиванову руку.

— А ты, Женька, молодец! Сразу смекнул, в чем дело. Ну, и раскрутил, конечно же, Клема на допросе по первому разряду. Поздравляю!

Селиванову вновь представился случай показать, как он умеет краснеть от удовольствия.

— Да чего уж там, Борис Егорович… Случайно вышло.

Хвостов похлопал помощника по плечу.

— Ладно, ладно, не скромничай… А что, правда, труп Нечаева по зубным протезам идентифицировали?

— Ну что вы, товарищ майор, мы же не Америке. Это только в их клиниках слепки с зубов пациентов на полочках хранятся… Это я так, для солидности приплел.

— Ох, и пройдоха же ты, лейтенант! — Майор вдруг широко улыбнулся. — Как твоя новая пассия?

В умных глазах лейтенанта возникло удивление.

— Да ничего вроде, — пробормотал он смущенно. — Сегодня вечером опять вот встречаемся.

— Вечером, говоришь? — Хвостов хитро взглянул поверх очков. — Вечером, это хорошо. В общем, так и быть, лейтенант, завтра разрешаю прийти на работу небритым!




Глава восемнадцатая | Ловчила |