Глава 34
Понедельник, 18 марта 2143 года
Свет мартовской зари был не очень сильным, но занавески в спальне обветшали и висели неправильно. Окна показались Сиду неестественно яркими, когда солнечные лучи щекоткой пробудили его от сна. Он уставился на часы, чьи зелёные цифры сообщили, что уже двадцать минут седьмого. Собрал все силы, готовясь к началу нового дня в доме семьи Хёрст.
Где-то за пределами комнаты послышались торопливые шаги. Но никаких перебранок, ничьи кулачки не заколотили по двери ванной. В спальне Зары была маленькая смежная ванная, потому что, как насмешливо заявил Уилл, ему туалет рядом с кроватью без надобности. В его полное распоряжение отдали большую ванную.
— Рай, — пробормотала Хасинта. Она лежала с закрытыми глазами, но улыбалась.
— Ага, я начинаю думать, что у нас получилось, — согласился Сид. — Впрочем, в раю были бы хорошие занавески.
— Нам они не по карману.
— Выходит, это рай для тех, чья вера крепка?
— Вроде того.
— И я не думаю, что в холодильнике есть что-то на завтрак.
Прошлым вечером они поужинали китайской едой, которую заказали на дом.
— Нет, лапуля; странное дело, я вчера провела больше времени за распаковкой, чем собиралась. Ума не приложу почему. У моей элки не было возможности пойти в магазин.
Сид окинул взглядом штабели нераскрытых коробок вдоль стены и решил, что лучше прибегнуть к трусости.
— Удачно, что в таком шикарном местечке, как Джесмонд, есть уютное кафе на Сент-Джордж-террас, где можно позавтракать.
Хасинта открыла глаза и ухмыльнулась.
— А ты не забыл, как надо развлекать девушку, да?
— О нет. Только не я.
Сид выбрался из постели и попытался понять, в каком ящике чистые рубашки.
— Синий, — подсказала Хасинта.
— Да помню я!
Сент-Джордж-террас была в пяти минутах ходьбы по улице с магазинчиками и заведениями с одной стороны и аккуратным сплошным рядом домов с другой. Высокие вишни вдоль тротуара только выпустили почки. Сид подумал, что с появлением розовых цветов они будут выглядеть чудесно.
«Кафе Блэк» представляло собой маленькое семейное заведение, предлагавшее разумное меню. Сид заказал полный английский завтрак с яичницей-болтуньей на тосте, беконом, грибами, помидорами на гриле и ломтём поджаренного черного пудинга.
— Осторожнее, лапуля, — сказала Хасинта. Она заказала только чай и тост; дети ели кашу с тостами.
— Все идёт хорошо, — ответил ей Сид.
— Это про дело мёртвого Норта? — спросил Уилл.
— Ага.
— Все в школе говорят, что это не было нападение на автомобиль. Они говорят — его замочили по приказу из Брюсселя.
Сид чуть не поперхнулся апельсиновым соком.
— Что?
— Так пишут на нелицензированных сайтах, — заявил Уилл.
— Правительство правда убивает людей? — спросила Зара.
— Нет. Совершенно точно нет.
— Я не хочу, чтобы вы ходили на нелицензированные сайты, — сказала Хасинта.
— Что ещё в школе говорят?
— Сид! Не поощряй его.
— Это не поощрение, это допрос. Что там говорят?
— Ну, что Брюссель хочет сделать Сент-Либру частью ГЕ и останавливают их только Норты.
— Брюссель не хочет делать Сент-Либру частью ГЕ. Знаете почему?
— Из-за Независимых государств, — с гордой улыбкой ответила Зара.
— Правильно. Понимаете, Сент-Либра — это место, куда люди отправляются, когда они не рады правительству, которое ими управляет. Там для всех хватает территории. Последнее, что нужно ГЕ, — это миллионы людей, которые будут сопротивляться её авторитету.
— Папа, а тебе нравится ГЕ?
Сид порадовался, что ему удалось не бросить взгляд на Хасинту.
— Они платят мне зарплату, так что не так все плохо.
Лицо Зары сморщилось, как у маленького инквизитора.
— Но…
— Ешь свои хлопья, — приказала Хасинта.
— Да, мама.
Сид наконец-то рискнул посмотреть на жену.
— Это все потому, что мы так долго не можем никого арестовать за нападение на автомобиль. Все думали, мы сразу же разыщем подозреваемого.
— Когда ты его поймаешь, папа? — спросил Уилл.
— Надеюсь, на этой неделе, — сказал Сид.
— Ты сказал это очень уверенно, лапуля, — заметила Хасинта, лениво держа перед лицом чашку с чаем.
— Ну, в разумной степени, — ответил он.
— Тебя покажут по зонным новостям? — восторженно спросила Зара.
— Нет. Там покажут начальника полиции.
В зонном театре больше не проигрывали симуляцию Сент-Джеймса, когда Сид прибыл на Маркет-стрит в восемь утра. Когда он вошёл в Офис-3, там ждали Ари и Лорелль. Он знал, что эти двое задержались допоздна, и, взглянув на количество чашек из-под кофе на столе, за которым они сидели, сделал вывод, что Ари и Лорелль не уходили домой.
— Мы кое-что нашли, — сообщил Ари, чье лицо выражало утомление и ликование.
— Идём, — сказал Сид и повел их в свой личный кабинет. Он не позаботился о том, чтобы активировать печать звукоизоляции, поскольку остальная команда только начала прибывать на утреннюю смену.
Лорелль улыбалась, усаживаясь прямо рядом с дверью. Это впечатляло — Сид не видел её хоть отдаленно счастливой с самого начала расследования.
— В чем дело?
Ари шумно выдохнул.
— Адриан Норт прибыл в Сент-Джеймс в восемь ноль-три утра в пятницу, одиннадцатого января. Нельзя сказать, чтобы он скрывался, — мы на трех тралах видели, как он выходит из такси и направляется через главные двери единограда. Его элка ответила на общий входной запрос от программы безопасности в сети Сент-Джеймса. Он там был.
— И? — спросил Сид.
— Мы не увидели, как он ушел.
— Проверили каждую минуту вплоть до вечера субботы, босс, — уверенно проговорила Лорелль. — Двадцать три Норта вошли и вышли; на машинах, взяв такси, пешком с друзьями. Адриана среди них не было. Значит, либо он от нас ускользнул, либо оставался там ещё долго после вечера субботы. Так или иначе, у нас есть первая возможность.
— Единственная возможность, — уточнил Ари.
— Да-да, — сказал Сид. — А мы проверили Адриана во время расследования?
— Ага. Он двойка, специалист по биойлю, работает в производственном отделе «Нортумберленд Интерстеллар».
— Без шуток? — спросил Сид. — Прямо какое-то ходячее клише.
— У него квартира на Набережной, — сказала Лорелль, считывая данные прямиком с дисплея радужковых смартклеток. — Прошел проверку ДНК — значит, не самозванец.
«С видом на мост Тысячелетия», — подумал Сид. Не относящееся к делу совпадение; никто не мог знать, где окажется тело той ночью.
— Хотите, чтобы мы расширили симуляцию на воскресенье и понедельник? — спросил Ари. — Попытались увидеть, когда он уйдет?
— Нет, мы давно преодолели этот этап, — сказал Сид. Он велел элке найти интерфейсный адрес Адриана в сети участка и позвонить.
— В чем дело? — спросил Адриан Норт-2.
— Извините за беспокойство, сэр, — сказал Сид. — Но мы просто проясняем некоторые детали по поводу дела с нападением на автомобиль.
— Тогда приступайте. Но побыстрее, мне надо быть в офисе через полчаса.
— Мы пытаемся установить, в котором часу вы покинули единоград Сент-Джеймс в пятницу одиннадцатого и каким выходом воспользовались.
— Какую пятницу? Я не был в Сент-Джеймсе несколько месяцев.
— Сэр. В пятницу, одиннадцатого января, в те выходные, когда мы нашли тело вашего брата.
— Простите, но вы перепутали меня с кем-то из моих братьев. Я не был в Сент-Джеймсе в этом году. Кажется, в последний раз я там оказался в сентябре, на каком-то концерте в театре «Сакроуз».
Сид бросил на Ари резкий взгляд и отключил звук.
— Есть вероятность, что вы ошиблись?
— Нет, — настойчиво сказал Ари. — Элка подтвердила, что это он.
— Наши записи говорят, что вы там были, — сказал Сид Адриану.
— Выходит, в ваших записях ошибка.
«О нет, никаких ошибок».
Ева стояла в зонной кабине, извлекая картинку и данные о дорожном движении из городского макротрала, наблюдая за агентской машиной, точно невидимый электронный ангел. Сид не хотел рисковать: он нашел ближайшую к Набережной полицейскую машину и приказал им подъехать к многоквартирному дому Адриана Норта-2 и взять его под охрану. Три другие ближайшие машины были направлены в качестве подкрепления, а патрульный агентский вертолёт обеспечивал прикрытие с воздуха.
Агентские констебли проводили Адриана Норта-2 к своей машине и повезли на Маркет-стрит. Расстояние — меньше километра, но, после того как Йен быстро и вне лога пробормотал свои подозрения о том, что банда Шермана ответственна за подрыв автомастерской, Сид решил не полагаться на судьбу. Он воспользовался своей авторизацией в рамках расследования, чтобы очистить путь через городской трафик, переключить светофоры и превзойти автопилоты, чтобы полицейская машина и её конвой продвигались быстро.
Так быстро, что они едва не оказались в подземном гараже раньше, чем он. Сид, Йен и Лорелль только вышли из лифта, когда полицейские машины спешно заехали по рампе, и их мигалки породили странные тени на темных стенах бетонной пещеры.
Задняя дверь машины открылась и отъехала в сторону, совершенно сбитый с толку Адриан выглянул наружу. Выражение его лица сделалось встревоженным, когда он увидел, что Сид и остальные вооружены.
— Какого хрена!..
— Подъем, быстрее! — рявкнул Сид.
Они потащили Адриана в лифт, который поехал прямиком на второй этаж.
Адриан готовился ехать на работу. Он был в брюках от костюма и элегантной рубашке с запонками, не застёгнутой на верхние пуговицы. Кончик красного с золотым галстука торчал из кармана.
Недоверчивость быстро превратилась в гнев, когда его запихнули в комнату для допросов. Гнев вскоре сменился беспокойством, когда Сид вернулся с Альдредом.
Обстановка была классическая. Квадратная комната без окон. Посередине — стол с парой стульев по обе стороны.
— Тебе не нужен адвокат, — сказал Альдред.
И Адриан сидел один, пытаясь скрыть, насколько его взволновало это странное утро. Ему было около сорока пяти — довольно близко к возрасту жертвы.
Сид и Альдред сели напротив, и половина следственной группы подключилась через безопасное соединение, как и Ральф Стивенс, где бы он ни находился. Сид чувствовал себя странно: он допрашивал человека с лицом жертвы убийства, поддержку ему оказывал ещё один такой же клон. Сид был не особенно религиозным, но в таком искажении природы ощущалась некая фундаментальная неправильность.
— Вы не могли бы для начала предоставить сети участка свой идентификационный код, пожалуйста, — сказал Сид.
Простой двоичный импульс превратился в пурпурную линию на сетке радужковых смартклеток Сида. Это и впрямь был Адриан — или по крайней мере его элка, — и такой же код некий Норт предоставил сети Сент-Джеймса в восемь ноль-три утра в ту пятницу.
— У меня проблема, — сообщил Сид. — Какой-то Норт воспользовался вашим кодом и вошёл в единоград Сент-Джеймс в день убийства. Он не вышел. По крайней мере, не с помощью вашего кода.
— Так ведь это был не я, — запротестовал Адриан.
— Что ж, это мы и собираемся выяснить.
— Нет. Вы не понимаете. Я был на Сент-Либре. Я достаточно хорошо помню ту неделю. Меня ограбили.
— Ограбили?
— Да. Послушайте, я провожу там три недели из пяти. Я контролирую работу половины наших рафинировочных заводов. Это была трудная неделя, так что я отправился в клуб в Хайкасле, чтобы расслабиться.
— Когда это было?
— По времени Сент-Либры? Ранним вечером. Дни не синхронизированы, вы же понимаете. День на Сент-Либре примерно на восемь минут длиннее земного. Так что, да, ранним вечером на Сент-Либре. На Земле в это время был четверг.
— Ладно, — сказал Сид. — Вы были в клубе. В каком клубе?
— «Дерваш», на Тридцать четвертой улице.
— Знаю это место, — сказал Альдред. — Закрытый клуб, у нескольких из нас есть там членство.
— Да, ну так вот, — продолжил Адриан. — Вечер начался достойно. Нашлась пара девушек, которые проявили интерес. Мы посидели вместе, встретились с друзьями. Поели, выпили. Потанцевали. Вкатили немного токса. А потом я внезапно очутился в кабинете управляющего, по местному времени было примерно четыре утра, и висок у меня болел просто убийственно.
— Кто-нибудь что-нибудь видел? — спросил Сид.
Адриан поджал губы, смущенно размышляя.
— Охранники клуба нашли меня в кабинке. Они заявили, что я упал и ударился головой.
— Так и было? — решительно спросил Альдред.
— Как знать? Я даже не помню, как ходил в уборную.
— Сколько токса вы приняли? — спросил Сид.
— Всего ничего.
— Ладно. — Сиду пришлось постараться, чтобы изгнать недоверчивость из голоса. Это было стандартное заявление жертвы: «Нет, я даже не прикасался к этой дряни» — или же: «Мне попалась плохая партия». Иначе говоря: «Я не виноват». — Итак, вы вернулись в Ньюкасл?
— Не сразу. У меня квартира в Хайкасле; дешевле, чем отель, учитывая то, сколько времени я там провожу. И я отправился туда на несколько часов, чтобы привести себя в порядок и подготовиться к возвращению домой. Тогда-то я и понял, что меня ограбили. Пропал визовый чип ГЕ. И поверьте, он весьма необходим, чтобы пройти через пограничный директорат с этой стороны.
— Что-нибудь ещё пропало?
— Ничего такого, что я бы заметил.
— Ладно, вы обнаружили отсутствие визового чипа. Что предприняли?
— Отправился в нашу контору в Хайкасле. Они все для меня сделали. У нас, как ни крути, имеется кое-какое влияние в Брюсселе. Директорат выдал мне временный чип, и я прошел на эту сторону.
— Когда?
Адриан втянул воздух.
— Поздно ночью в пятницу по времени Ньюкасла. Знаю, что вернулся ночью; повсюду сверкали фейерверки. Наверное, в связи с контрактом на термоядерные станции. И северное сияние было ярким, я его помню.
— Ладно, спасибо.
Сид и Альдред вышли в коридор. У допросной осталась вооружённая охрана — полицейские детективы, не люди из агентства. Они направились к Офису-3.
— Итак, что ты о нем скажешь? — поинтересовался Сид.
— Он не токсовый торчок, если ты на это намекаешь, — сказал Альдред.
— Выходит, он хлебнул «Майки»[117]?
— Похоже на то.
Йен и Рианна дожидались их в Офисе-3 с широкими улыбками на лицах.
— Что? — спросил Сид.
— Мы только что проверили, — ответила Рианна. — Записи пограничного директората ГЕ показывают, что Адриан Норт прошел через портал в пятницу, одиннадцатого января, в шесть сорок восемь утра.
— Наш неизвестный использовал визовый чип Адриана, — сказал Сид.
— Да, босс, — подтвердил Йен. — Потом Адриан Норт прошел через портал опять в десять тридцать один вечера в пятницу, одиннадцатого, на этот раз воспользовавшись временным визовым чипом, который ему выдал офис пограничного директората в Хайкасле.
— И они, мать их, не заметили? — спросил Сид.
— О том, что изначальный визовый чип утерян, заявили в одиннадцать пятнадцать утра, — сказал Абнер. — И пограничный директорат автоматически отменил его, чтобы можно было выдать временный. Нельзя использовать визовый чип с личностью, которая не совпадает с твоей собственной.
— Однако Норт с правильными идентификационными кодами… — подхватил Сид.
— Именно.
— Выходит, у нас в Ньюкасле и впрямь имеется Норт-самозванец, — сказал Сид. От этого знания он почувствовал удовлетворение, сравнимое с тройной порцией водки: доза чистейшей радости. «Я прав, это корпоративное мошенничество. Нет никакого дурацкого инопланетного чудовища, и никогда не было». Он тихонько рассмеялся. — Ох, вот дерьмо, сколько же эта экспедиция на Сент-Либру стоила налогоплательщикам?
Йен оскалил зубы.
— Сотни миллионов.
— Скорее, миллиардов, — уточнила Рианна.
— Можно, я об этом расскажу Эльстону? — спросил Сид у Альдреда.
— Все не так уж смешно, — сухо ответил тот. — Ведь ты намекаешь, что это корпоративная операция «Норт против Норта».
Улыбка Сида увяла. Он взглянул на Ари и Абнера, которые разделяли с братом выражение горячего неодобрения. Три одинаковых лица, обращенных к нему с одинаковым чувством, пугали.
— Ну ладно, а вы-то что об этом думаете? — вызывающе спросил он.
Последовала длинная пауза, на протяжении которой Альдред перебирал аргументы.
— Я не знаю, — признался он.
— Спасибо, — ухмыльнулся Сид.
— Принять такое очень тяжело. Я не понимаю, что происходит.
— Я это ценю, — сказал Сид. — Но для меня все достаточно ясно. Неизвестный Норт прошел через портал, использовав личность Адриана, и отправился в единоград Сент-Джеймс. Затем случилось одно из двух. Или этот фальшивый Адриан убил кого-то из вас и занял его место, или его самого убили.
— Это бы объяснило, почему мы так и не смогли идентифицировать жертву, — с неохотой признал Абнер. — Что все это время было серьезной проблемой.
— Выходит, за всем стоит Б-Норт, — предположил Йен.
— Точно, Б-Норт, который прошел через портал, — согласился Сид.
— Значит, он и стал жертвой, — сказал Альдред. — Потому что один из нас ни за что не убил бы другого.
— Его носки, — напомнил Ари. — Не забывайте, они из дренси-шерсти. Её можно достать только на Сент-Либре. Они убили Б-Норта.
— Какие ещё «они»? — цинично спросил Йен. — Речь только о вас.
— Уверен, тебе проще считать, что твой брат стал жертвой кого-то ещё, — сказал Сид. — Но как насчет ненормального Норта? Среди вас есть подверженные психозам?
Три клона обменялись обеспокоенными взглядами.
— Некоторые четверки слегка чудные, — признал Ари. — Но мы знаем, что жертва — двойка.
— Мы это уже проходили, — сказал Йен. — Если самозванец и существует, он тоже двойка. Мы всех вас проверили.
Абнер кашлянул. Весь офис уставился на него.
— Есть ещё Зебедайя, — сказал он.
Альдред гневно зашипел.
— Кто такой Зебедайя? — спросил Сид.
— Так он сейчас себя называет, — с неохотой объяснил Альдред. — Зебедайя был нашим братом — его звали Барклай, и он двойка. Убийство Бартрама очень сильно его потрясло и вызвало что-то вроде нервного срыва. Он назвался Зебедайей и начал свой странный крестовый поход по Независимым государствам Сент-Либры.
— Что за крестовый поход? — спросила Ева.
— Он хочет отключить портал, — сказал Абнер. — Он заявляет, что люди загрязняют планету и её надо изолировать, чтобы местные обитатели могли жить в гармонии с природой. Короче говоря, он суперзеленый защитник окружающей среды, который хочет перевести часы назад и избавиться от водорослевых полей.
— Где он сейчас? — спросил Сид.
— Возраст совершенно не соответствует, — заметил Альдред. — Зебедайе за шестьдесят. Фальшивому Адриану было за сорок.
Сид не позволил ему отвлечь себя.
— Вы за ним следите?
— Не особенно, — признался Альдред. — Мы не считаем его серьезной угрозой. Для жителей Независимых государств он представляет собой нечто новое как Норт, отказавшийся от собратьев, но его последователи — скорее секта, чем политическое движение. Их не так уж много. Беатрис временами получает доклады о его местонахождении, если он вытворяет нечто совсем глупое или вопиющее.
— Беатрис? — растерянно спросил Сид.
— Дочь Бринкелль. Она отвечает за безопасность семьи.
— Ладно. Мне надо знать, где этот Зебедайя Норт сейчас, и мне точно надо знать, где он был одиннадцатого января. Позвоните этой Беатрис и выясните.
— Разумеется, — сказал Альдред.
— Пока что у нас есть работа, — продолжил Сид, обращаясь к офису. — Адриан-самозванец вошёл в Сент-Джеймс, а вышел оттуда труп. Или это был он, или он убил Норта-2. Мы знаем, что банда «Красный щит» в какой-то степени замешана в это дело через Эрни Рейнерта, что сильно облегчает нашу задачу. Теория об инопланетном монстре отныне мертва. Ева?
— Да, босс.
— Мне нужно, чтобы вы собрали ещё одну зонную симуляцию. Проследите за обоими Адрианами с момента, когда они прошли через портал. Меня интересует все, что делал первый по пути в Сент-Джеймс, но второго тоже не упускайте из вида.
— Будет сделано.
— Остальные: мне нужно, чтобы всех Нортов, кто был в Сент-Джеймсе в пятницу одиннадцатого, вернули сюда для детального допроса. — Он устремил на Альдреда пристальный взгляд. — Мы в последний раз попытаемся определить, есть ли среди них самозванец. Соберите как можно больше биографических деталей и проверьте каждый день их жизни, чтобы убедиться, что они её на самом деле прожили. Нам понадобится полный доступ к вашим семейным записям.
— Я позабочусь, чтобы вы их получили, — сказал Альдред.
— И первым я допрошу тебя.
— Так я и думал.
Почти весь день шел дождь, тяжелые струи хлестали из темных клубящихся туч. Сопутствующий ветер развернул потоки падающей воды почти горизонтально, и жизнь в Вуканге стала чуть более тягостной. Люди желали лишь одного: прятаться в палатках, избегая работы. Вэнс Эльстон не собирался этого допускать. Поскольку безделье — мать всех пороков, он твердо верил, что работа — лучший способ держать людей должным образом сосредоточенными. Никому не позволялось прохлаждаться достаточно долго, чтобы подумать о несчастном случае с ДПП. Так что инженерная команда была занята, ремонтируя в открытом гараже помятую машину с помощью запчастей, произведенных микрофактурой на месте. Другие сотрудники готовили вторую мобильную биолабораторию и тестировали другие машины для новой экспедиции по сбору образцов, которая должна была начаться завтра. Операторы АВА запустили своих «сов» низко, отмечая на местности возможные маршруты, ведущие на северо-восток. Камм Монтото и Эстер Кумбс из команды ксенобиологов просматривали изображения, определяя среди бесконечных джунглей места, представляющие исключительный интерес с точки зрения ботаники.
Первая экспедиция прикатила обратно в лагерь после обеда, её персонал выглядел унылым и измотанным. Рабочая этика Вэнса опять вышла на передний план, и он заставил их без передышки взяться за разгрузку и оценку состояния транспортных средств.
К счастью, ближе к вечеру тучи унесло на восток и небо очистилось. Оставшаяся вода немедленно начала испаряться, увеличивая и без того высокую влажность воздуха. Но по крайней мере, все могли передвигаться, не напяливая на себя дождевики.
Ужин подали, когда Сириус быстро опускался к горизонту и кольца начали менять оттенки от льдистого серебра к переливам света поперек южной части неба. Вэнс собрался покинуть квик-кабину и перекусить, когда поступил защищённый звонок от Ральфа.
— У нас тут интересное развитие событий, — начал он.
— Эрни Рейнерт? — тотчас же спросил Вэнс.
— Нет. И с ним все не так уж гладко. Он мало что знает — ему точно не известно, кто убил Норта. Но мы вытащили из него кое-какие полезные имена, что поможет нам на шаг продвинуться к ответу на вопрос, кто именно заказал сброс тела.
— Ладно, ну так что у тебя для меня есть?
— Детектив Хёрст нашел неизвестного Норта, который прошел через портал в день убийства и отправился прямиком в единоград Сент-Джеймс.
Вэнс был так изумлён, что на миг утратил дар речи.
— Ты уверен? — спросил он, что было не очень-то профессионально, однако…
— Неизвестный украл личность Адриана Норта, чтобы пройти через пограничный директорат ГЕ. Он отправился в единоград и там исчез. Значит, либо его убили, либо он совершил убийство и занял место жертвы.
— Боже милостивый!..
— Ага. Все и впрямь начинает смахивать на какую-то внутрисемейную войну.
Вэнс сжал кулак и тихонько постучал им по столу, выбив раздраженный ритм.
— У нас тут в субботу было серьезное происшествие.
— Да, в новостях об этом сообщили.
— Я не уверен, что это несчастный случай. — Он ненавидел безнадёжность, звучавшую в этих словах. Экспедиция оборачивалась катастрофой, а он был боссом, который искал, на кого бы свалить вину. Но, лишь находясь здесь, можно понять: что-то не то.
— Вэнс. Хёрст и его команда делают хорошее дело. Они снова допрашивают Нортов, среди которых мог затесаться самозванец. А Эрни уже подтвердил, из какой квартиры забрал труп; через день-другой мы передадим им эту информацию. Криминалисты разорвут там все на части.
— Ты не пошлешь туда сначала наших людей?
— Вермекия категорически запретил. Он хочет, чтобы расследование шло без вмешательства.
Вэнс знал, что это означает: командование АЗЧ склонялось к версии корпоративного конфликта. С политической точки зрения, экспедиция осталась с голым задом.
— У кого-нибудь есть теории по поводу мотива для ссоры между Нортами?
— Вот это и странно, нет никакого мотива, до которого мы могли бы додуматься. Они все полностью отрицают, конечно. Учитывая тот факт, что предполагаемый самозванец, скорее всего, Б-Норт, самая складная версия заключается в том, что Бринкелль пытается завладеть «Нортумберленд Интерстеллар», но это довольно нелепо. После этого поворота и полицию, и Бринкелль интересует только одна персона — Зебедайя Норт.
— Тот самый семейный псих?
— Ага, Барклай Норт, который сошел с ума после смерти отца. К несчастью, его возраст не соответствует возрасту предполагаемого самозванца.
— Это мог бы оказаться кто-то из его сыновей, тройка, о котором мы не знаем.
— Возможно, однако из Тайна Хёрст вытащил двойку, это точно. А все A-двойки на месте.
— Да, ты прав. Прости, последние два дня были напряженными.
— Ну что, Антринелл нашел какие-нибудь признаки генетической изменчивости?
— Нет. Он начинает думать, что это напрасная трата времени.
— В двух других передовых лагерях тоже ничего не нашли.
— Сколько у нас времени?
— Вермекия не собирается принимать на себя обязательства. Но если ничего не произойдет, ты, скорее всего, получишь указание свернуть экспедицию через неделю или около того.
— Ладно. Спасибо, Ральф.
— Не за что. Береги себя.
Вэнс со вздохом опустился обратно в тесное кресло. Разумеется, это проявление тщеславия, но в январе, когда расследование было совсем свежим, он верил, что эта экспедиция невероятно важна. Теперь он начал признавать, что её запуск опирался на доводы в лучшем случае шаткие. Картинки из мозга одурманенной, напичканной наркотиками девушки. Её жалкие заявления о невиновности.
Анджела была ключом, он это знал. Если бы он мог взять и выяснить, что она делала в особняке Бартрама…
— Вызови Трамело, — велел он элке.
Анджела не удосужилась постучать в дверь Эльстона. В маленькой квик-кабине он должен был услышать, как она вошла. Она ворвалась в его кабинет и увидела, что он сидит за своим миниатюрным столом, уставившись на дисплей. Пурпурный и зелёный текст было не разобрать с того места, где она стояла. Анджела села без спросу, наслаждаясь относительной прохладой, которую производил измученный кондиционер.
— Я уже набрала свой поднос, — пожаловалась она. — Мне не удавалось нормально поесть несколько дней.
— Ага, ну прям трагедия, — резко ответил Эльстон.
Анджела моргнула и пригляделась к агенту АЗЧ. Обычно он вёл себя очень воспитанно и вежливо, отчего производил зловещее впечатление, как и все религиозные фанатики. В любое другое время она бы насладилась, увидев на чопорной физиономии сомнение и тревогу. Но не сейчас, когда множились «несчастные случаи».
— Ну так в чем проблема?
— Гузман больше не сможет ходить.
— Да, — сказала она, приуныв, — мы слышали. Есть способы лечения. Регенерация нервов. То, что Норты разрабатывают в своем институте в Абеллии…
— Подобное даже АЗЧ не может себе позволить для своих раненых. Почти как обработку один-в-десять.
— Ты позвал меня, чтобы показать, как лопаешься от злости?
— Нет, прости. Анджела, что ты делала в особняке Бартрама? Если скажешь правду сейчас, от этого наверняка не будет никакого вреда.
И опять она осталась довольна тем, как удержала эмоции под контролем. «Папа бы мной гордился».
— Я была шлюхой. Тебе от этого стало лучше?
— Ты много кто, но только не шлюха.
— Вот тебе раз! Спасибо.
— Я бы хотел, чтобы ты мне доверяла.
— Не страдаю стокгольмским синдромом[118], благодарю покорно. Не по отношению к своему мучителю.
Он сердито вздохнул.
— Мне жаль, что так вышло. Устраивает?
— Ой, да, мне уже намного лучше.
— Анджела… а, черт!
Теперь она чувствовала неподдельное любопытство. Такого Эльстона ей раньше видеть не доводилось.
— Что произошло?
— Полиция обнаружила, что прямо перед убийством в Ньюкасле через портал прошел неизвестный Норт. Все начинают думать, что убийство совершено на корпоративной почве или, по крайней мере, связано с какой-то внутрисемейной борьбой за власть.
— Вот дрянь! А как же ты? Что думаешь ты?
— Мы не обнаружили никакой генетической изменчивости. Все идёт к тому, что ты, возможно, ошиблась.
— Ошиблась! Да ты шутишь, мать твою? Если монстра не было, это означает, что я их убила. Ах ты гребаный ублюдок! Если думаешь, что я отправлюсь обратно в тюрьму, ты ошибаешься.
— Никто этого не говорит. Нас интересует Зебедайя Норт.
Анджела нахмурилась.
— Кто?
— Ты знала его как Барклая Норта. У него случился нервный срыв после убийства отца. Он изменил имя и начал вести на Сент-Либре деятельность, направленную на разрыв всех связей с Землёй, включая закрытие портала. Ты его встречала?
Анджела сидела совершенно неподвижно, горячая пульсация крови под кожей изгнала дарованную кондиционером прохладу. Держать гнев под контролем становилось все трудней. «Как я могла быть такой тупой? Позволила ему убаюкать себя, потеряла бдительность. Почти увидела в нем человеческое существо».
— Пошел ты на хрен! — заорала она. — Палач дерьмовый! Чтоб ты сгнил от рака! Если твой Бог существует, я удовлетворюсь, когда Он пошлет тебя прямиком в твой средневековый ад. И даже это место для тебя слишком хорошее.
— Ч-ч-что за…
— Хорошая попытка. Подружиться. Завоевать симпатию жертвы. А потом трахнуть её в мозг. Что ж, это означает лишь то, что мы теперь можем вписать «изнасилование» в список твоих преступлений.
Она встала, слишком разгневанная, чтобы сказать что-то ещё.
— Постой! Я не понимаю. Пожалуйста, да что же… — выпалил он.
— Ты не понимаешь?! — прорычала она в ответ с дикарской издёвкой. — Вычитал это в учебнике для палачей?
— Успокойся, будь добра, и объясни мне, что сейчас произошло.
Анджела поколебалась. Все ещё неуверенная, она исполнилась ненависти к себе за то, что подарила ему милость сомнения.
— Барклай Норт, да? Ты о нем говоришь? С таким невинным видом спрашиваешь, знала ли я его?
— Да. Это может оказаться важным.
— И это после того, как ты захотел разведать, что я делала в особняке… — Она осеклась, встревоженная, что выдаёт слишком многое.
— Анджела, я клянусь на самой Библии, что не знаю, почему ты так расстроилась.
— Барклай Норт начал называть себя Зебедайя Норт и порвал с семьей? Так все было?
— Да. Они не знают почему. Он исчез через пару дней после убийств. Они не видели его несколько месяцев, а потом он снова объявился — в Независимых государствах.
— Необычайно умно с его стороны, — прорычала Анджела.
— В каком смысле умно?
— Продолжаешь притворяться, что не втираешься ко мне в доверие?
— К чертям собачьим! — На миг он впал в замешательство от того, что произнес такое ругательство. — Что произошло между тобой и Барклаем?
Анджела вздохнула, успокаиваясь.
— Мы перепихнулись пару раз, и все.
— Что?
— Что слышал. Вопреки распространенному мнению, между Нортами есть различия. Он был… — она осторожно подбирала слова, — приятнее, чем другие, в особенности его отец.
— Я не знал. И насколько он отличался?
— Не до безумия, если ты на это намекаешь… ох, мать твою, почему я вообще с тобой об этом разговариваю?
— Каждая крупица информации может помочь.
Анджела одарила его суровым неодобрительным взглядом.
— Эта информация никоим образом тебе не поможет.
— Почему?
— Потому что Барклай Норт-2 мёртв! Монстр убил его той ночью вместе со всеми остальными. Я нашла… я видела его разодранное на части тело в том гребаном особняке. Понял? Я. Видела. Его. Труп. И я точно знаю, что Барклай умер. Кем бы ни был этот Зебедайя, он не Барклай.
Пробраться в кабинет на седьмом этаже в ту ночь было дерзкой выходкой, но Анджела решила, что рискнуть стоит. Двойной блеф; никто бы не осмелился на что-то противозаконное, когда вокруг столько народа. Не то чтобы так уж много людей — просто несколько сыновей Бартрама. В тот вечер появился Барклай вместе с Бенсоном, Блейком и Барретом. Семейный ужин ради обсуждения бизнеса. Она присутствовала в столовой, разумеется, вместе с Кой, Марианджелой и Саски — заменой Оливии-Джей. Лоанна и Марк-Энтони нарядили подружек в короткие дорогие коктейльные платья, чтобы они могли сидеть по сторонам от Бартрама, словно этакие соблазнительные и привлекательные украшения. Ей было трудно не уделять Барклаю слишком много внимания за трапезой. Но она справилась. Он вёл себя в той же степени аккуратно и болтал со всеми подружками, одинаково флиртуя с каждой.
Братья ушли в гостиную на седьмом этаже, чтобы продолжить разговор о сделках, компаниях и финансах. Бартрам велел Саски отправиться с ними, чтобы продемонстрировать её умение играть на пианино и диапазон голоса. Анджела не считала её столь же хорошей, как Оливия-Джей, но признавала, что это предвзятое мнение.
И потому Анджела, Марианджела и Кой отправились на шестой этаж, чтобы Лоанна и Марк-Энтони их переодели, подготовили к ночи в спальне Бартрама. Марианджелу облачили в длинное платье из кружев и шелка, и она выглядела величественно и эффектно с развевающимися за спиной волосами; Кой была в простой белой пижаме, вся такая невинная и жаждущая. Анджелу нарядили в белые шорты и тонкую черную блузу на бретельках, поздравив себя с выбором, — только вот одежду предложила она. И это очень важный момент.
В два часа ночи, когда дождевые тучи наползали с моря, пряча светящиеся кольца в небесах Сент-Либры, она в этих самых шортах уверенно прошла по галерее седьмого этажа. Свет был притушен, и кое-кто из братьев все ещё оставался в гостиной. Саски с упоением пела бархатистым голосом, аккомпанируя себе на пианино.
Анджела прошмыгнула в кабинет, обставленный в египетском стиле. По крайней мере, сегодня в постели никто не использовал масло, она могла не беспокоиться о следах и полотенцах. В поясе шорт прятались маленькие иголки-перехватчики. Она вытащила их и забралась под стол.
Все было готово. Деньги для контракта по долине Дельгадо перевели на главный счет гражданской администрации Абеллии вчера. Заявка «Джулио Транс-стеллар» все ещё значилась как поданная и ожидающая решения вместе со всеми заявками соперников. Она снова использовала коды Барклая и выбрала «Джулио Транс-стеллар» победителем. Сто восемь миллионов еврофранков исчезли в транснетовом банковском секторе.
Анджела испустила тихий вздох облегчения. В кои-то веки она не разозлилась на себя за проявление эмоций, когда её глаза заблестели. Сделано. Финиш. Больше ничто не имеет значения.
«Но было бы неплохо отсюда выбраться».
Она методично вышла из системы, принуждая себя не спешить. Свернула гражданский счет, использовав авторизацию Барклая. Завершила внедрение, вытащила иглы-перехватчики и сунула обратно в пояс. Закрыла консоль.
С колотящимся сердцем Анджела приоткрыла дверь кабинета и выглянула наружу. Братья, видимо, наконец-то отправились спать. Свет по всей галерее не горел. Было совершенно тихо и непривычно темно. Поскольку кольца скрылись за густеющими тучами, сквозь большие окна в дальнем конце галереи просачивалось совсем мало света.
Анджела закрыла дверь и начала красться назад в спальню Бартрама. На полдороге она наступила в какую-то лужу. Это было прямо перед гостиной, и она заметила, что одна из больших двойных дверей открыта. Внутри царила абсолютная чернота.
Жидкость не была водой. Слишком густая, слишком клейкая. И — странное дело — слишком теплая. Она нахмурилась, не понимая, во что умудрилась наступить. Её охватило раздражение, поскольку странную жидкость придется счистить, прежде чем забраться обратно в кровать.
Анджела вошла в гостиную, и там весь пол был залит этой жидкостью. Она поскользнулась и грохнулась на колени.
— Ох! Дрянь какая! Дом, свет в гостиной на минимум.
ИИ особняка не ответил.
— Ох, я тебя умоляю! — Анджела с трудом поднялась.
В гостиной странно и неприятно пахло. Она не могла понять, чем именно, хотя в смеси определенно чувствовался запах мяты. Почему-то он пробудил в глубине души беспокойство. Происходила какая-то нелепость. Она чувствовала, что вся перемазалась в этой жидкости. Наверное, прорвало какую-то трубу. Охладитель от кондиционера? Но по крайней мере, теперь она нашла причину для прогулок в такое время: «Я что-то услышала».
Ручные выключатели — за дверью. Она пробиралась к ним, точно разнаряженное дитя на катке. На панели светилось пять маленьких зелёных диодных лампочек, указывая путь. Поскользнувшись ещё раз, Анджела достигла их и ладонью хлопнула по кнопкам.
В гостиной загорелись лампы. На мгновение разум Анджелы отказался воспринимать вид собственного тела. Жидкость, покрывавшая её, была ярко-алой. Цвет послал сигнал тревоги прямиком в самый примитивный отдел мозга. Кровь!
Анджела потрясенно охнула. Кровь была повсюду, на мраморном полу разлилось целое озеро. И она по-прежнему стояла в нем. Она опять закричала, на этот раз громче, и её вопль страха и отвращения эхом отразился от стен большой комнаты. Развернулась, замахала руками в попытке удержать равновесие. Больно грохнулась на четвереньки. И увидела прямо перед собой, на расстоянии двух метров, труп Барклая.
Что-то пробило его грудь, рассекло шелковую сине-серую полосатую рубашку, кожу и ребра, чтобы разорвать сердце на части. Кровь хлынула из раны и пролилась на пол. Анджела беспомощно уставилась на его лицо, на котором застыло до странности милое выражение спокойного удивления. Она знала, что это Барклай. Он носил её банановые запонки. Но крови было слишком много для одного человека. Анджела подняла голову.
Саски лежала рядом с пианино, её горло рассекли так жестоко, что почти обезглавили. Ещё два Норта распростерлись на полу. У одного была такая же странная рана на уровне сердца, как и у Барклая; другого вспороли от промежности до грудной клетки, и внутренности выплеснулись вместе с кровью.
Анджела подавила истерический вопль, который зародился у нее в гортани. Инстинкт самосохранения помог ей сохранить тишину; искорка оставшейся рассудительности знала, что маньяк где-то рядом, — она не должна привлечь его внимание. Она посмотрела вверх, на похожие на ленты световые полосы, художественно извивавшиеся по потолку, и поняла, что включить их было ужасной ошибкой, как и шуметь незадолго до этого.
Она снова вскарабкалась на ноги. Из-за крови, перепачкавшей кожу, желудок как будто раздулся, и её едва не стошнило. «Не обращай внимания. Сосредоточься».
Анджела схватилась за дверь, чтобы не упасть, и выглянула в длинную центральную галерею, готовая помчаться к лестнице. Свет из гостиной озарил тьму. В пяти метрах от нее дверь в спальню Бартрама медленно открывалась. Увиденного хватило, чтобы изгнать все эмоции, очистить разум. Она затаила дыхание и активировала скрытые в руках боевые импланты.
После того как Анджела покинула его крошечный офис в квик-кабине, Вэнс больше часа сидел за столом, обдумывая услышанное. То, о чем она заявляла, никак не могло оказаться правдой. И всё-таки… впервые с их первой встречи двадцать лет назад Вэнс был уверен, что наконец-то вытащил из Анджелы Трамело правдивую информацию. Барклай Норт-2 мёртв, её гнев и растерянность не поддельные, он это знал; она действительно видела тело, и если уж кто-то мог опознать Барклая, то только Анджела. Но все считали, что Барклай пережил бойню и стал Зебедайей. Значит, если Анджела права, откуда-то взялся неизвестный Норт и, заняв место Барклая, превратился в Зебедайю. Теперь, двадцать лет спустя, другой неизвестный Норт прошел через портал и попал с Сент-Либры на старушку Землю.
Несомненно, два события связаны. Но доказывание этого факта будет тяжелым испытанием его способностей. А что касается того, как убедить командование АЗЧ…
Его элка вытащила все первоначальные показания Анджелы Трамело и провела поиск любых упоминаний Барклая Норта-2. Оказалось, что на третий день после ареста она описывала сцену, которую обнаружила в гостиной особняка, полицейскому детективу в Ньюкасле. Вэнс отменил расшифровку и извлёк из хранилища древний визуальный файл. Экран консоли изогнулся вокруг его лица, погружая в зону, и он заглянул на двадцать лет назад, в защищённую комнату для допросов, где Анджела Трамело с плохо подстриженными короткими рыжими волосами сидела в наручниках за столом, рядом со сбитым с толку стряпчим-защитником, а старший из пары детективов задавал ей вопрос за вопросом.
— О господи, — тихонько пробормотал Вэнс, — вы только поглядите…
Он чуть было не упустил, что вторым детективом, моложе и младше по званию, был Ройс О'Рук. Это пухлое лицо нельзя не узнать, хотя оно не выглядело таким красным и злым, каким представало в эти дни.
Старший детектив, Гарри Рэвис, выспрашивал, как Анджела обнаружила трупы.
— Я услышала шум, — невыразительно отвечала Анджела. Выглядела она плохо — совсем больная, в темно-зелёной полицейской робе, укутанная в одеяло. Её плечи постоянно тряслись, и она пила много воды. — Когда я вышла на галерею, было темно, весь свет погас. Я наступила в лужу возле гостиной и вошла. Включила свет и увидела их — Барклая и остальных. Саски была с нами всего пару недель. Кто-то… ох, господи ты боже, кто-то разорвал их на части.
— И что потом? — безжалостно спросил Рэвис.
— Я услышала что-то в галерее. Когда я снова вышла туда, он меня дожидался.
— Монстр?
— Да.
— Ага. Видишь ли, тут я запутался. Ты сказала в первый раз, когда давала показания, что видела, как он выходил из спальни Бартрама. Но ты была в этой же комнате, разве не так?
— Так. Я сказала, что он был возле комнаты Бартрама. Я вышла, чтобы проветриться.
— И потом ты дала ему отпор и сбежала?
— Да.
— Но в комнате Бартрама тоже всех перебили. Как же ты объяснишь, где был монстр, пока ты прошла… сколько? Десять метров от спальни до гостиной? За время, которое тебе понадобилось, чтобы одолеть это расстояние, он зашёл в спальню позади тебя, тихонько разорвал на части Бартрама и ещё двух девушек, потом вышел, чтобы сразиться с тобой — и проиграть.
Голова Анджелы откинулась назад; похоже, она вот-вот потеряет сознание. На записи можно было разглядеть даже капли пота у нее на лбу. Вэнс начал спрашивать себя, что с ней делали в участке.
— Я не знаю, в каком порядке этот ублюдок всех убил. Я знаю лишь то, что сбежала, пока он валялся на полу.
— И ты сбила его с ног?
— Да.
— Монстра, достаточно сильного, чтобы разорвать на части четырнадцать человек?
— Да.
— Бред. Ты лживая сучка. На тебе был костюм, усиливающий мышцы, верно? Ты их убила.
— Нет.
Вэнс остановил воспроизведение. У Анджелы не было никакого повода, никаких причин говорить о смерти Барклая. Она упомянула об этом лишь пару раз, и двадцать лет назад никто ничего не заметил. Её свидетельство расценивали в лучшем случае как ненадежное, и упоминание инопланетных чудовищ превращало его в нелепую выдумку. Оценивая её состояние по записи, он почти поверил, что все это алиби было результатом горячечного бреда.
Его элка нашла медицинский отчет полицейского врача. Они провели стандартный анализ крови на токсины и обнаружили мельчайшие следы каких-то странных биохимических соединений. Их не нашлось в базе данных ГЕ по наркотикам, хотя это мало что значило — на рынке вечно появлялись экспериментальные вещества, а она только что была на Сент-Либре. Анджела отрицала употребление токса, как отрицала любое другое обвинение, которое Рэвис ей предъявлял. Доктор счел лихорадку разновидностью простуды, вызванной спорами Сент-Либры; она прошла через пять дней.
— Что же ты там делала? — спросил Вэнс у молчаливой неподвижной картинки, все ещё парившей в зоне. Было больно осознавать, что причина, по которой Анджела теперь ни за что ему не доверится, представляет собой совершенно логичную ненависть, и за нее следует благодарить время, которое они вместе провели на Передовом Рубеже.
Когда его элка сделала безопасный звонок Ральфу и Вермекии, снова пошел дождь. Крупные капли громко забарабанили по крыше квик-кабины, заглушая все прочие звуки.
— Выяснилось кое-что новое, — сразу же начал Вэнс. — Анджела только что сказала мне, что Барклай Норт был убит монстром.
— Ты ради этого вытащил меня из постели? — спросил Вермекия.
— Я просмотрел старые файлы её допросов в полиции. Она и тогда об этом говорила. Никто не обратил внимания.
— Но если Барклай мёртв, кто такой Зебедайя? — спросил Ральф.
— Хороший вопрос. Неизвестный Норт. И кто прошел через портал в январе?
— На что ты намекаешь? — спросил Вермекия.
— Вам не кажется, что это слишком нарочитое совпадение? Два убийства с использованием странного пятилезвийного оружия — и оба раза поблизости от места преступления обнаруживается неопознанный Норт?
— И что? Есть небольшой круг Нортов-2, о котором семейка помалкивает, — сказал Ральф. — Это лишь подкрепляет сценарий, в центре которого драка внутри этой кровосмесительной семейки.
— Можем мы хотя бы проверить криминалистические отчеты из особняка? — спросил Вэнс. — Вдруг там есть свидетельства о наличии пятнадцатого тела.
— Нет никаких криминалистических отчетов, — сказал Вермекия. — По крайней мере, достойных внимания. Несколько фотографий шестого и седьмого этажей — после того как тела унесли. В основном там просто много засохшей крови на полу. Ничего более детального не разглашалось даже для суда. Норты не хотели, чтобы изображения трупов их отца и братьев попали в транснет. Не могу сказать, что я их виню. Кто-то в полиции или в суде их бы слил. Они бы стоили немало.
— У АЗЧ есть данные о лабораторном анализе оружия, — сказал Вэнс.
— И опять-таки мы получили их от института Норта в Абеллии, потому что в то время они боялись, что это и впрямь мог оказаться пришелец. Несколько файлов, которые даже сейчас находятся в жёстко ограниченном доступе.
— Мы могли бы взломать Нортовский биомедицинский институт.
— Нет, Вэнс, — сказал Вермекия. — Я ценю то, что ты пытаешься сделать, но тебе следует думать о завершении операций в Вуканге.
— Мы пока что послали одну миссию по сбору образцов. Одну.
— И готовитесь послать другую завтра. Видишь, я читаю отчеты, которые ты загружаешь в сеть экспедиции. Другие лагеря тоже начали собирать образцы, с теми же результатами. Там ничего нет. Зебровая флора — единственная живая штуковина на Сент-Либре. Она чудная и интересная и порождает целую кучу дурацких теорий среди эволюционистов, которые не в состоянии оценить сложность Господнего творения, но это все, с чем мы имеем дело.
— Здесь что-то происходит. Что-то странное.
— Я этого не отрицаю. Но оно недостаточно странное, чтобы оправдать ещё один миллиард еврофранков на поддержание экспедиции. Не переживай, ты прикрыт. Все это дело продвигала вице-комиссар Пассам. Она сможет объясниться с Брюсселем и комитетом спонсоров АЗЧ, когда вернётся. Твое имя не упомянут.
— Какое облегчение! — сказал Вэнс. Какая жалость, что по безопасной линии связи иронию не очень-то передашь.
— Я подниму этот вопрос с Альдредом Нортом, — сказал Ральф. — Что бы это ни было, убивают Нортов. Они определенно желают получить ответы на свои вопросы.
— Мы уже выяснили; Зебедайя по-прежнему в Независимых государствах? — спросил Вэнс.
— Нет. Выяснить это довольно трудно. Микрогосударства, все как одно, гордятся отсутствием связи с транснетом. Норты кого-то туда послали для расследования.
— Без обид, но разве нам не следует разобраться самим?
— Верно подмечено, — сказал Вермекия. — Я отдам распоряжения. У нас есть агенты под прикрытием в Независимых государствах. Я могу…
Лагерная сеть получила экстренный сигнал медицинской тревоги. Элка Вэнса выпустила стремительный поток данных на его сетку радужковых смарт-клеток. На помощь звал телотрал Эстер Кумбс. Её набор медицинских следящих смартклеток сообщал о катастрофической сердечной недостаточности и повреждении тканей грудной клетки, кровяное давление достигло нуля, мозговые волны прекратились. Она находилась на краю лагеря, в паре сотен метров от мобильных биолабораторий.
— Ботин, — приказал Вэнс элке. — Лейтенант, запустите протокол безопасности красный-один. У нас прорыв. Всему персоналу обеспечить безопасность периметра.
— Сэр. Активирую немедленно, — ответил лейтенант.
— Всем непричастным оставаться в палатках. Любую активность считать враждебной. Обыщите все и осуществите захват, даю авторизацию на полное применение силы.
Вэнс открыл ящик с оружием на стене над своим столом и достал карабин «Фолклинг». Проверил предохранитель. Вставил магазин и сунул ещё два в карман. Потом побежал к двери.
Дождь был плотным и теплым, видимость снизилась до нескольких метров. По всему лагерю вспыхнули огни. Выглядели они как белые расплывчатые пятна посреди слякотной ночи. Вэнс побежал, его телотрал выпускал во все стороны опознавательные сигналы на случай, если наперерез ему выскочит взвод нервных легионеров.
Потом лагерная сеть отключилась. Он не был в этом уверен, потому что продолжал бежать, спотыкаясь и скользя по грязи, но несколько огней как будто погасли одновременно.
— Адское пламя!.. — проворчал Вэнс. Его телотрал был достаточно сильным, чтобы установить прямое соединение с Ботином. — Надо поднять сеть — мы без нее как на ладони. Пусть ваши люди сопроводят Варделе и помощников, если они ему понадобятся, в квик-кабину.
— Да, сэр.
Несмотря на то что его одежда пропиталась теплой водой, Вэнс почувствовал, как по спине пробежал холодок. «Я был в квик-кабине минуту назад». Лагерная сеть не зависела от одного топливного элемента; разумеется, она должна работать, несмотря ни на что; но Вуканг был маленьким, и сетевой трафик направлялся через большой процессор в квик-кабине. Это логичное место для саботажа.
Он увидел впереди трепещущие в промокшей тьме лучи фонарей и направился к ним. Элка послала запрос и обнаружила Джустика и Ковальски, которые стояли рядом с Монтото из команды ксенобиологов и Марком Читти, медбратом. Сигналы от телотрала Кумбс сообщили плохую новость ещё до того, как Вэнс добежал до собравшихся. Легионеры и Монтото нависли над Кумбс, направляя фонари вниз, чтобы стоявший на коленях Читти мог работать. Но он как раз отодвинулся от тела в смятении.
Вэнс посмотрел на Кумбс, стиснув зубы от страха и ярости. Никаких вопросов — ей не помогла бы ни одна оживляющая техника, которую Читти мог применить со своим полевым набором умных медицинских устройств. Пять чистых разрезов напротив сердца в тех местах, где пять лезвий проникли в её грудную клетку, устраняли всякие сомнения по этому поводу.