Глава 12

Чейн очнулся от того, что кто-то с силой тряс его за плечи.

Застонав, он с трудом разлепил веки и увидел, что над ним склонился Даззар. Рыжий гребень на голове ювенала был растрепан, словно старая швабра, с плеч свисали длинные синие водоросли. В больших, словно яблоки, глазах гуманоида светилась грусть. Но увидев, что варганец пришел в себя, Даззар просиял:

— Чейн жить, слава богам Талабана!

Варганец привстал и увидел, что лежит на лесной поляне. Солнце уже ушло за кроны деревьев, и вокруг царил предвечерний сумрак.

— Спасибо, друг… — вымолвил он непослушными губами.

— Я долго был без сознания?

— Долго, — вздохнул Даззар. — Уже совсем темнеть.

— Мы… далеко от берега?

Ювенал идиотски захихикал.

— Очень далеко! Когда я вытащить тебя на берег, то понять, что нас быстро найти озэки. Есть есть плохо, очень плохо! Я тогда я взять тебя на руки и пойти в лес. Но не в лагерь, наоборот. Теперь нас не найти!

Чейн усмехнулся, потирая кровавые ушибы на бедре.

— Да уж, в этот лесу найти кого-нибудь так же легко, как иголку в стоге сена…

Ювенал кивнул и тут же спросил:

— Что есть иголка? И что есть стог сена? Я не знать такой слова. Я плохо знать галакто! Ты объяснять.

Чейн смущенно пожал плечами.

— Честно говоря, я и сам не знаю, что это такое… Эту поговорку я часто слышал от моего друга с Терры Джона Дилулло.

Вспомнив о Диллуло, он вздохнул:

— Как же судьба порою любит жестоко шутить! Теперь вряд ли удасться разыскать самого папашу Джона… Да и времени у нас для этого маловато!

Он указал рукой на красный баллончик Даззара.

Ювенал кивнул.

— Чейн верно говорить… Мне дышать уже плохо! Мне всегда к вечеру плохо дышать. Я большой, баллончик — маленький. Мне мало!

— А вот я маленький, но мне все равно кислорода мало… Пьяное небо, весь мой замечательный план бегства лопнул! Я хотел отнять у озэков два-три баллончика. Но все пошло наперекосяк…

Даззар трагически закатил глаза и разразился душераздирающими вздохами.

— Увы, мы умереть ночью! Дышать нечем, совсем нечем… Воздух в лес плохой, очень плохой!

Неожиданно на круглом лице ювенала вспыхнула радостная улыбка.

— Но Даззар умный! Он понимать, что нам надо много баллончик. Был сильный волны, а у берега много скал. Озэки плохо плавать, и у них тяжелый кольчуга под плащ. Я знать! Я оттащить Чейн в лес, и стал ходить по берег. И я найти три дохлый озэк! Ну, не совсем дохлый, но они плохо дышать. И тогда я сделал их дохлый…

Забыв о боли, Чейн вскочил на ноги.

— Ты снял с них кислородные баллоны!

Рот ювенала растянулся, казалось, до самых ушей. Гукая от радости, словно младенец, он вприпрыжку побеждал в кусты, и вскоре вернулся, держа в одной руке три красных баллончика, а в другой — радиобраслет.

— Вот! — гордо заявил он, протягивая эти сокровища Чейну.

Варганец не нашел слов, чтобы выразить свое восхищение догадливым ювеналом. Он просто обнял его за туловище — до плеч трехметрового гиганта ему было просто не дотянуться.

— Ну что ж, теперь у нас есть по крайней мере еще одни сутки, чтобы унести ноги с Талабана! — наконец, обрел он голос. — Отлично! План у меня такой…

Его прервал пронзительный звук зуммера. На радиобраслете замигала красная лампочка.

Чейн озадаченно прикусил губу, раздумввая, что делать. Он не сомневался, что звонок был адресован не мертвому озэку, а ему. Стоит ли включать эту штуку? Едва он начнет говорить, как его местополождение могут засечь радарами… Ну что ж, он успеет уйти.

Но он все же решился нажать на кнопку приема.

— Как дела, терранин? — послышался голос Евеналия.

Чейн мысленно выругался. Он надеялся, что Верховный Магистр найдет свою могилу на дне моря. Но, конечно же, это было бы слишком просто…

— Неплохо, — сдержанно ответил Чейн. — Кажется, и вам купание в морской воде не повредило. Но все же жаль, что вы не заплатили жизнью за уничтожение арки!

— Я хорошо плаваю, терранин. К сожалению, шестеро моих рыцарей захлебнулись…

— Приятная новость! Это Господь наказал своих неразумных слуг. Вы уничтожили чудесную арку, арка уничтожила своих губителей. Жаль, не всех.

— Чушь! Произошла нелепая случайность. Дурак Улмар неверно рассчитал высоту седьмой волны. К сожалению, что он утонул под обломками, иначе я бы лично содрал заживо с него крысиную шкуру. Придется за все отвечать твоему дружку Шверсу.

— Он мне не друг!

— Возможно. Но бригадир не оправдал доверия, которое ему оказал славный магистр Андерс, и потому умрет в пытках. Но не здесь, а в Замке — у нас там есть хорошие специалисты. Чейн…

— Наверное, ваши люди сейчас определяют радарами мое местоположение в лесу?

— А зачем? До утра все равно тебя не поймают — уж больно ты шустрый. А утром… Трупы мне не нужны, они не умеют разговаривать.

— Не торопитесь записывать меня в трупы, магистр. Я не только шустрый, но и живучий.

— Не сомневаюсь! Но к счастью, Талабан за последние века растерял большую часть своего кислрода. Когда я был здесь в молодости в составе вегианской делегации миссионеров, все было иначе. Ну ничего, мы поможем нашим-другзьям с Торскуна, и как-нибудь потом восстановим атмосферу в ее первозданном виде. Эти ослы-негуманоиды еще пригодятся здесь, на Границе.

Чейн насторожился. Верховный Магистр не производил впечатления непонятливого человека.

— Напрасно вы так торопитесь вычеркнуть меня из числа живущих! Понимаете, я раздобыл не только радиобраслет…

Евеналий разразился хохотом.

— Вот уж не думал, что среди рыцарей ордена Ллорнов встречаются такие наивные парни! Ты надеешься на украденные у трупов баллончики? Вот как полезно не открывать чернорабочим некоторые технические детали. Морган, тебя ждет сюрприз!

Чейн разразился проклятиями. Трясущимися руками он заметил свой баллончик на новый. Зажим манометра отчетливо щелкнул. Но воздух в маску не пошел!

Пришлось варганцу задержать дыхание и быстро вновь поставить старый баллончик.

— Пьяное небо, неужто в каждом манометре есть чип?

— Ну конечно же! Каждому рабу — а вы все фактически рабы Ордена! — присвоен свой номер, который вводится в чип манометра каждого нового баллончика. Это довольно хлопотливая работа, но я рад, что магистр Андерс посчитал ее полезной. Чейн, скоро ты умрешь от удушья. Жалкая смерть для рыцаря ордена Ллорнов! Но я готов подарить тебе жизнь. Только скажи слово — и я немедленно пошлю за тобой флайер.

— Вы хотите, чтобы я составил компанию бедняге Шверсу?

— Нет, конечно же! Мы оба — рыцари, настоящие мужчины, и всегда сможем разрешить наши споры честной схваткой. Но стоит ли спешить выяснять наши отношения с оружием в руках? Признаюсь там, на скале, я несколько дал волю эмоциям. И я даже рад, что море спасло последнего рыцаря ордена Ллорнов!

Чейн нахмурился.

— Рады? Вот это новость. Уж не надеетесь ли вы переманить меня в свой Орден?

— А почему бы и нет? Белый плащ крестоносца очень пошел бы бывшему Звездному Волку! За прошедшие часы я изучил массу информации о Варге и ее обитателях. Звездные Волки были разбойниками, спору нет, но могли бы неплохо послужить нашему Ордену. Жаль, что ваше племя так бездарно погибло…

— Полезны Ордену? Славно! Но ведь варганцы были отъявленными безбожниками! Мои родители-миссионеры отдали свои жизни, чтобы обратить их в христианскую веру, но тщетно.

— Мы бы решили эту задачу, Чейн. У нас есть свои, беспроигрышные методы, которые могут заставить обратить в истинную Веру даже самых отъявленных грешников. Ты ведь даже не догадываешься, Чейн, какая могучая сила пришла в ваше время из прошлого! — Не пришла — а восстала из могил волей Х'харнов!

— Пусть так. Х'харны меня не очень беспокоят. Они хотят завладеть нашей Галактикой не сейчас, а через много десятков тысяч лет. Что ж, такая дистанция меня устраивает: если все эти сотни веков среди звезд будет славиться одно лишь имя Христово!

— Проще сказать так: вы готовы на любую сделку с дьяволами-Х'харнами, если власть в Галактике на сотни веков будет принадлежать всецело вашему Ордену.

— Это одно и то же. Наверное, ты плохо знаешь историю своей родной Терры. Много тысячелетий назад обнаружили на вашей планете приматов, и генетически, и физически очень сходных с нами, ванрианами. Из жалости нам захотелось убыстрить созревание разума на Терре. Мы использовали достижения генной инженерии, и породили расу хомо сапиенс, почти во всем похожих на своих творцов. Главное отличие состояло в том, что ваш разум не прошел фазу созревания в результате естественной, длительной эволюции. И вскоре мы ужаснулись его несовершенством! Что делать — такова судьба всех скороспелок. Раса хомо сапиенс с самого начала превзошла в своей свирепости самых хищных зверей! Люди Земли создали тысячи ничтожных божков, и творили зло от их имени.

Тогда лучшие миссионеры пришли к вам, чтобы дать терранам слово божье. Но Землю к этому времени населяли разные народы, создавшими слишком разные дикарские культуры. И они поняли миссионеров-ванриан по-разному. Им явился единый бог, но у него на Земле, увы, появилось несколько имен.

Кто мог знать, что очень скоро терране начнут воевать между собой, якобы выступая от имени истинного бога! Христиане пошли с оружием против фанатиков Магомета, сторонники Аллаха бились против ярых буддистов… И все разом преследовали поклонников Яхве. Религиозные войны сотрясали вашу Терры десятки веков, и унесли сотни миллионов жизней! Такова была цена нашей ошибки. Если бы мы с самого начала проявили твердость и даже жестокость, то на Земле бы навеки веков славилось имя лишь одного Бога — Христа!

Долгие века эта чума религиозной вражды губила лишь самих терран — и мы с этим смирились. Но однажды терране обнаружили на своем спутнике Луне останки нашего звездолета, и сумели воссоздать его! Не успели мы даже оглянуться, как терране вышли в Галактику и с невероятной скоростью стали заселять отдаленные миры! Но хуже всего, что вы заразили Галактику своими религиозными заблуждениями. Мы всегда учили обитателей звездных миров, что есть один бог — Христос. А вы посеяли хаос в неокрепших душах дикарей! Одни из них стали поклоняться Яхве, другие — Аллаху, третьи — Будде, и так далее. Вы потащили в космос даже сотни мелких божков, которым некогда поклонялись ваши дикие предки, и многие простодушные гуманоиды и даже негуманоиды стали истовыми идолопоклонниками! А ведь у них были и свои бесчисленные идолы…

В этих джунглях языческого невежества великое имя Христа стало едва слышно. И тогда мы, ванриане, вынуждены были выйти в космос, вооруженные не только словом Божьим, но и боевыми звездолетами. Мы стали повсеместно вырывать ядовитые корни вашей греховной деятельности, милостиво прощая невинно заблудших, и жестоко карая упорствующих в своем грехе.

Чейн язвительно заметил:

— Наверное, карали вы куда чаще, чем прощали. Не зря же Ллорны объявили вам войну!

Голос Евеналия дрогнул от ненависти.

— Нет спора, Ллорны — великий, могущественный народ. Но они — отъявленные безбожники! Ллорны издревле верили, что разум распространяется по Галактике не по велению Господа, а словно семена по ветру. В своей великой гордыне они утверждали, что каждое племя разумных существ, совершенствуя свою культуру и мораль, сможет однажды построить некое справедливое общество, основанное на братстве, любви и свободе, а затем и встать вровень с самыми великими богами! Между тем жизнь давно доказала, что любое разумное существо по своей сути всегда будет алчным, развратным, жестоким полуживотным, спасение грешной души которого лишь в одном — в Вере! Все попытки построения рая на сотнях планетах рухнули, и церковь всегда тайно или явно способствовала этому. Человек любой расы по своей природе есмь червь и прах. Аминь!

Но Ллорны были одержимы идеей богочеловека. Они и сами считали себя расой богов! И своей чудовищной ересью они заразили сотни самых развитых миров. А потом стали главными Хранителями своего же заповедника ереси, лживо утверждая, что защищают Разум.

Чейн нахмурился — слова магистра смутили его душу. Но он резко возразил:

— И все же Ллорны оказались сильнее, и уничтожили ваш Орден! В наше время о вас, звездных крестоносцах, никто не помнит. Я бывал на вашей прародине Веге, и никто из местных жителей даже не упоминал об Ордене. Понимаете: вы так опозорили свое племя ванриан, что от вас отреклись даже ваши же потомки!

Голос Евеналия дрогнул:

— Как ни больно признавать, но ты прав, терранин… Как только мы перенеслись в ваше время, то сразу же послали своих тайных посланников на Вегу. Но нынешние ванриане выродились настолько, что никто из них даже не хочет признаваться в своем отличии от хомо сапиенс. Они предпочитают зваться просто людьми! Ванриане запуганы вашей агрессивностью и вашим звездным флотом! Какая ирония судьбы — творцы стали слугами своих же слуг… Но теперь, когда мы здесь, многое может измениться.

Чейн вздрогнул. Пьяное небо, Галактику и без того сотрясают конфликты людей и негуманоидов. А этот дьявольский Орден может нарушить и без того довольно шаткое единство в рядах самих людей! Если граждане Федерации начнут выяснять, ванриане ли они или просто хомо сапиенс… Эта бомба может взорвать тысячи миров!

Евеналий между тем продолжал:

— А что касается победы Ллорнов над Орденом — то я просто не желаю ничего об этом слышать! В моем времени, в двенадцатом тысячелетии от рождения Христа, звездные войны велись с переменным успехом! Мы познали не только горечь поражений в Денебе и Лире, но и сладость великих побед в Орионе, Треугольнике и Волопасе!

Да и что такое — победа или поражение? Кто знает разницу между ними? Возможно, когда-то, после моей смерти, Орден и был уничтожен флотом Ллорнов. Но где они теперь, эти заносчивые, верившие в свою непогрешимость уроды? Тот же вихрь провремени, что принес наши базы и летающие крепости из двенадцатого тысячелетия, одновременно выбросил куда-то в далекое будущее и то, что осталось от Ллорнов. Наши разведчики утверждают, что теперь в центре Галактики нет ни одной планеты, ни одной боевой станции Ллорнов! Разве не так? Что молчишь, рыцарь? Кто же победил в конечном результате?

Чейн заскрежетал зубами от ярости. Он ненавидел магистра за эти слова, но что он мог возразить?

— Не понимаю, к чему этот разговор, — с трудом вымолвил он.

— У каждого своя правда. Самые красивые слова зачастую оборачиваются самыми мерзкими делами. Я ничего не слышал про попытки построения рая на разных планетах, но мне неприятна мысль о том, что человек был, есть и останется во веки веков жалким червем. Я мало знаю про историю Ллорнов, а о вашем Ордене мне и вовсе ничего не известно, кроме того, что я увидел здесь, на Талабане. Но этого вполне достаточно, чтобы стать вашим смертельным врагом!

— А может быть, лучше стать другом? — мягким, вкрадчивым тоном промолвил магистр. — Талабан — это частность. Признаюсь, что нами во многом движет давняя вражда с расой птицелюдей. В свое время они изрядно попортили нам нервы, но Ллорны защитили их миры. Они всегда защищали очаги Культуры, полагая, что та когда-нибудь сокрушит Веру. Но это же чушь — Культура родилась в лоне церкви, и всегда будет служить ей, словно раба! Иного не дано!

Глупцы-птицелюди уверовали в идеи Ллорнов и стали их любимыми учениками. Им даже удалось построить нечто вроде Рая на своей планете. Но мы не сидели сложа руки… И вот, пусть и спустя многие века, мы — здесь, а птицелюди — в могилах. Месть чувство греховное, но какое же сладкое!

Но забудем об этом. Рыцарь, ответь откровенно: почему ты не ушел в будущее вместе с Ллорнами?

Чейн рассмеялся.

— Долго рассказывать…

— Что ж, молчи, если хочешь. Но факт есть факт: Ллорны исчезли в бездне будущего, а ты остался в настоящем. Ныне ты — одинокий воин! Несколько часов назад я услышал о твоих подвигах в борьбе с какими-то сверхнейнами, каярами и еще какими-то могучими существами. Я сам почувствовал мощь твоей руки. Все это говорит о том, что ты — великий воин! Мы умеем ценить рыцарскую доблесть. Если ты примешь присягу нашему Ордену, то уверен, что через несколько лет станешь магистром!

Чекйн хрипло рассмеялся.

— Вот как… Но в обмен, конечно же, вы захотите узнать от меня некоторые тайны Ллорнов?

— Да! Я хорошо знаю это дьявольское племя. Возможно, они на самом деле смирились перед неизбежным, и не стали прятаться от вихря провремени. Но инстинкт Хранителей должен был взять свое! Не сомневаюсь, что где-то в глубинах Галактики они оставили тайные, полностью автоматизированные военные базы. И конечно же, где-то спрятаны их знаменитая галактическая Библиотека, их научный Архив, и немало тому подобного…

— Зачем вам Библиотека? Неужто, крестоносцы не только размахивают хлыстами, но и книжки иногда читают?

— Чейн, оставь свою неуместную иронию. Разговор идет о слишком серьезных вещах. Орден ставит своей святой задачей уничтожить галактическую Библиотеку, этот рассадник ереси! Повторяю: Талабан — это мелочь. Ее Цитадель давно разрушена варварами, а значит, ядовитая змея лишилась своего жала. Но где-то в Галактике спрятана куда более опасная звездная Цитадель… Чейн, если ты отдашь ее нам, то я лично вручу тебе жезл магистра!

— Сейчас я тебе дам…

И Чейн ответил длинной, замысловато выстроенной фразой, которая заставила бы покраснеть даже Гваатха.

После долгой паузы вновь послышался холодный, спокойный голос Евеналия.

— Жаль, что я потратил драгоценное время и еще более драгоценные душевные силы на разговор с таким недалеким, примитивным человеком. Так откровенен, как сегодня, я не был ни с кем вот уже много лет! И что я получил взамен? Одну хулу.

Тогда я стану разговаривать с тобой иначе, Морган Чейн. Высшие материи, как я вижу, недоступны твоему слабому разуму.

Но быть может, тебя взволнует судьба двух прелестных женщин? Эй, адъютант, приведи в мой кабинет пленниц.

Чейн вздрогнул. Пьяное небо, не может быть…

Через несколько секунд он услышал знакомый до боли голос:

— Морган?

— Мила?!

— Слава богу, ты жив! Не беспокойся о нас. Мы с Лианной пережили несколько очень неприятных дней на планете одного богатого мерзавца, но все, кажется, все уже позади…

Магистр жестко перебил ее:

— А это еще как сказать! Милая дама, благодарите судьбу за то, что вы были возлюбленной Моргана Чейна. Я не собирался вмешиваться в дела Хаосада, но этот человек мне очень нужен. Надеюсь, вожди Торскуна не будут в обиде за то, что мой десантный отряд уничтожил гнездо разврата на одной из их планет.

Чейн буркнул:

— Быстро же вы действуете… Я не надеялся и за несколько месяцев разыскать Милу и Лианну среди тысяч миров Хаосада. А вы добыли их меньше чем за сутки!

— Да, таков стиль Ордена. Мы умеем достигать своих целей стремительно и невзирая ни на какие преграды. И если нам придется уничтожить двух весьма привлекательных дам, то мы пойдем и на это. Но у нас есть и бордели для солдат, где содержится немало женщин вашей расы. Мы, ванриане, не понапрасну создали хомо сапиенс по своему образцу и подобию! Ха-ха, кое-какой толк от вашего примитивного племени все-таки есть, хотя бы в области физиологии…

— Да будь ты проклят, магистр!

— Чейн, это пустые слова. Кислорода в твоем баллончике осталось еще часов на десять. Не так уж мало для того, чтобы принять правильное решение! Когда образумишься, свяжись со мной по радибраслету — он отныне будет настроен только на мою личную волну. И еще один дружеский совет. Не трать силы понапрасну, пытаясь взять штурмом лагерь, или паче того, космолеты Ордена. Я отдал приказ всем кораблям временно покинуть Талабан. А твои собратья-рабы по всему побережью уже забаррикадировались в казармах, где объявлено военное положение. Возможно, это излишние предосторожности, но уж больно невероятные вещи о тебе рассказывает некто Шорр Кан! Даже жаль, что еще сегодня утром я и не подозревал о существовании этого замечательного человека… Кстати, тебе дружеский привет от него.

В радиобраслете послышался глухой шорох, а затем все стихло.

Даззар, все это время смирно сидевший на корточках, встрепенулся и спросил:

— Вы так долго разговаривать… Я не совсем понять, о чем.

Чего хотеть этот гнусный человек?

Чейн задумчиво взглянул на него.

— Он хотел, чтобы я стал озэком. Иначе мы оба не доживем до утра.

— А как же баллончики?

— Они так сделаны, что не станут работать с нашими масками.

— Жалко!

— Ясное дело, очень жалко.

— Значит, ты пойти к озэкам? Или мы умирать?

Чейн задумался. Небо уже заметно потемнело, предвечерний ветер шумел где-то в высоких кронах деревьев.

— Есть еще один выход… Мы пойдем к лагерю.

— Чтобы штурмовать?

— Нет, чтобы сдаваться. Но не озэкам.

Глаза ювенала наполнились ужасом.

— Неужто, злодеям призракам? Тогда я лучше лечь здесь и умереть.

Чейн встал с земли и почувствовал, что у него хватит сил, чтобы идти.

Отбросив в сторону ненужные баллончики, он направился на запад — туда, где находился лагерь.

— Надеюсь, это будет кто-то другой… — прошептал он.