6

Глеб достал берестяную коробку с бутовыми самокрутками, вставил одну в рот и чиркнул зажигалкой. Затем затянулся и помахал рукой перед лицом, отгоняя дым.

– Глеб! – тихо позвал женский голос.

Он обернулся. Диона сидела на камне. Она была все так же хороша. Загорелое лицо, черные волосы, огромные зеленые глаза. Хоть сейчас на обложку журнала.

Глеб вдруг разозлился. Не на нее, а на себя – за то, что никак не может выбросить Диону из головы. Он хотел сказать какую-нибудь грубость, но Диона заговорила первой:

– Шакал сказал, что ты спас Бычеголова. Это правда?

– Правда, – угрюмо ответил Глеб.

– Зачем?

Глеб затянулся сигаретой, выдохнул облако дыма и посмотрел сквозь него на Диону.

– А ты сама как думаешь?

Диона пожала плечами:

– Я не знаю. Скажи ты.

Глеб снисходительно улыбнулся:

– Я теперь один из вас. А значит, Бычеголов и мой вождь тоже. Устраивает тебя такое объяснение?

Диона молчала.

– Молчанье – знак согласия, – изрек Глеб и снова затянулся самокруткой.

Диона посмотрела, как он пускает дым, и сказала:

– Не знаю, что у тебя на уме, Первоход. Но не думай, что ты хитрее Ворона и сильнее Бычеголова. Тебе не удастся обвести их вокруг пальца.

– А ты? – сухо спросил Глеб. – Как насчет тебя, Диона? На чьей ты стороне?

Зрачки Дионы сузились.

– Я на стороне моих собратьев, Глеб, – ответила она.

– А кто твои собратья? – с холодной усмешкой поинтересовался Глеб. – Неужели Ворон и Шакал?

Лицо Дионы порозовело.

– Я не хочу с тобой это обсуждать! – резко проговорила она. – Я…

Глеб отбросил сигарету, шагнул к Дионе и обнял ее за плечи.

– Мы все еще можем быть вместе, – сказал он, глядя девушке в глаза. – Вспомни, что ты мне говорила. Судьба не высечена на камне, она начертана на песке. Поднимется ветер, пошлет на берег волну – и начертанное будет смыто. Мы можем быть вместе, Диона.

Несколько мгновений они молча смотрели друг другу в глаза, потом Диона оттолкнула Глеба и гневно проговорила:

– Еще раз так сделаешь – и я…

Не закончив фразу, она юркой змейкой соскользнула с камня, повернулась и зашагала прочь.

– Ты никогда не будешь с ним счастлива! – крикнул Глеб.

– Да, – тихо пробормотала Диона, не оглядываясь. – Но я не буду счастлива и с тобой.

– Диона! – окликнул Глеб. – Диона!

Девушка не обернулась. Глеб проводил ее взглядом и взъерошил рукою волосы.

– Кретин! – с досадой проговорил он.

Кусты за спиной у Глеба шевельнулись. Он быстро оглянулся и увидел отпрянувшую от веток тень.

– Эй, ты кто? – окликнул Глеб.

Тень заспешила прочь. Глаза Глеба заволокло пеленой ярости. Он выхватил меч, в два прыжка настиг убегающего нелюдя и рубанул его мечом по голове.

Нелюдь вскрикнул и упал лицом в траву. Глеб схватил его за плечо и перевернул. Мертвые, остекленевшие глаза Шакала уставились в небо.

А к Глебу уже подбегали Ворон и трое дозорных.

– Что ты сделал?! – гневно воскликнул Ворон, останавливаясь возле Шакала.

Глеб облизнул пересохшие губы.

– Он притаился за кустом и подслушивал. А когда я его окликнул, бросился наутек. Я принял его за предателя.

– Он охранял тебя!

– Правда? – Глеб прищурил недобрые глаза. – От кого?

Несколько секунд Ворон молчал, с ненавистью глядя на Глеба. Затем поджал покрытые костяными наростами губы и сказал:

– Я это запомню.

– Валяй, – пожал плечами Глеб. Он отер меч о траву и вложил его в ножны. – Еще вопросы будут?

Ворон молчал.

– Так я и думал, – усмехнулся Глеб. – Приятного аппетита, парни.

Он отвернулся и зашагал прочь от мертвого тела и стоявших рядом с ним, готовых лопнуть от ярости нелюдей.