20
В понедельник вечером.
– Алиса, что с тобой? Что-то вид у тебя вялый…
– Да нет, все в порядке. Просто немножко устала.
На самом деле ей крайне наскучили юридические споры, вспыхнувшие во время аперитива в гостях у коллеги Поля, женатого на адвокатессе. Алиса погрузилась в свои мысли. Что за идея принять приглашение на вечер понедельника! Лучшего способа убить всю неделю не найдешь.
Она отпила глоток шампанского и взяла сырный крокет.
В уголке гостиной младший сын хозяев смотрел телевизор, усевшись на пуфе, который был больше его самого. С экрана рекламный ролик мужского парфюма обещал малышу сделать из него сверхчеловека. Алиса улыбнулась.
Эго – тот самый рычаг, который несложно привести в движение. Реклама действует наверняка. Как проще всего всучить товар, обещающий наделить вас лестными качествами? Достаточно упомянуть, что он укрепит выдуманную личность, которую мы считаем собой, увеличит нашу ценность в глазах окружающих, повысит нашу самооценку – и товар станет неотразимо привлекательным. Вирус желания забирается в сознание и будет действовать, пока оно не покорится. Постепенно нами овладевает жажда богатства, и кумиром, божеством становятся деньги, служители привитого вируса…
Все страдают из-за эго – как своего, так и чужого. В наше время никто не призывает от него избавиться, наоборот, его всеми силами раздувают, поскольку это выгодно социуму.
После рекламы началось интервью с политиком. Раньше Алису увлекали политические дебаты, где гости искренне защищали свою точку зрения на общество. А нынче всякий отстаивает свою карьеру, личные интересы или шансы на выборах. Конечно, не каждый может стать Жоресом или де Голлем, но все же…
Алиса уловила фрагменты разговора. Журналист задавал вопросы скорее о политической игре, чем о решении социальных проблем. Он расспрашивал собеседника о его профессиональной стратегии, стремился выяснить, каким способом тот рассчитывает добиться власти.
Поразмыслив, Алиса поняла: деление на правых и левых тоже вызвано и поддерживается эго, которое нуждается в разделении, в создании враждебных кланов, чтобы ощущать себя членом одного из них, а главное – противостоять другому. Впрочем, политики обоих лагерей прекрасно знают: чтобы сплотить ряды и привлечь электорат к избирательным участкам, достаточно показать, что в противоположном лагере обитает чудовище, и крикнуть: «Волки!» Тогда в лагере все объединятся, даже не раздумывая. Разделение на правых и левых – могучий демократический анестетик.
Глаза малыша были прикованы к экрану, хотя вряд ли он что-то понимал.
В другом конце гостиной подросток играл в аэрохоккей[19] со старшим братом. Должно быть, он был хорошо натренирован, потому что обладал удивительной реакцией.
Наблюдая за мальчишками, Алиса подъедала сырные крокеты.
Рассуждения на духовные темы были ей в новинку, постоянно казалось, что чего-то не хватает. Благодаря опыту саморазвития она знала: в любой ситуации надо сохранять веру в себя – только так можно получить доступ к внутренним ресурсам и преодолеть трудности. Впасть в уныние равносильно гибели.
Мальчик ловко орудовал грибком, проталкивая шайбу на территорию противника и отражая удары брата. Шайба двигалась с бешеной скоростью, пульсирующий поток воздуха ликвидировал трение, а значит – любое сопротивление.
Любое сопротивление…
Алиса улыбнулась. Было бы здорово направить этот поток прямо в мозг, чтобы рассеять противодействие эго!
Ей вдруг вспомнилось, как Тоби Коллинз предлагал устранять сопротивление переменам. На занятиях Тоби говорил: «Бороться бесполезно, тут надо действовать хитростью». И впрямь предлагал разные способы, порой весьма странные, которые позволяли обходить эпизоды сопротивления.
Алиса отпила шампанского.
А что, если перенести эти способы в духовную сферу? Как же она раньше об этом не подумала? Если методам развития личности часто не хватает глубины, то духовным практикам отчаянно недостает инструментов психологии, чтобы приносить жизненную пользу.
Новая идея ее очень увлекла, в сознании зашевелились первые мысли, как это можно применить на деле.
Воодушевившись, она схватила бутылку шампанского и налила себе еще бокал.
– О, теперь ты выглядишь гораздо лучше! – сказала ей жена коллеги Поля.
Алиса с улыбкой кивнула.
– Ну и скучища, ты все время выигрываешь, – сказал старший брат, выходя из-за игрового стола, и уселся рядом с младшим перед телевизором.
– Убавьте немного звук, – попросила мать.
Подросток встретился глазами с Алисой:
– Не хотите сыграть, мадам?
– Сыграть? – рассмеялась она. – Но я никогда не пробовала…
– Это легко, как футбол.
– Ни разу в жизни не играла в футбол.
– Да? В этом нет ничего сложного.
Мгновение Алиса колебалась, потом встала с места. Взяв «грибок», оставленный старшим, она устроилась напротив подростка. Несомненно, это гораздо интереснее юридических споров.
Он принялся легко подталкивать шайбу к Алисе, но та легко парировала ее, заставив скользить по воздушной подушке. Увидев, что она неплохо справляется, мальчишка нарастил темп.
Казалось, тут все зависит от скорости реакции и концентрации внимания – надо успеть отбить шайбу за четверть секунды. Между тем Алиса вовсе не старалась сосредоточиться. Ничуть не бывало. Наоборот, она была абсолютно расслаблена. Позиция взрослого человека вне критики освобождала от выжидания, борьбы за начисление очков или нужды сохранять репутацию. У нее ничего не было на кону. Она была абсолютно свободна, безмятежна и отбивала каждую шайбу просто из желания сыграть хорошо. Кисть и предплечье двигались, будто повинуясь инстинкту, казалось даже, что они действуют сами по себе.
Она забила гол, что оставило ее равнодушной, и снова бездумно погрузилась в игру.
Голы пошли один за другим, Алиса заметила, что противник увеличил темп. Потом еще и еще. Она была словно не в себе, не размышляла, не переживала, но и не отстранялась от игры. Она отдавалась ей без остатка, погружаясь в непривычные подачи и возвраты шайбы. Каждый замах подчинялся интуиции тела, а рука словно знала, что делать, без малейших команд рассудка. И все получалось с ювелирной точностью и плавностью движений. Она легко забивала голы в игре, проходившей на небывалой скорости.
Настал момент, когда подросток объявил конец матча и признал победу за Алисой. Тогда она увидела, что бедняга взмок от пота, но так и не забил ни одного гола.
– Это невероятно, – сказал он. – Я никогда такого не видел, никто из друзей меня не обыгрывал. Вы, наверное, профи, да?
– Я играла в первый раз.
– Ни за что не поверю. Артюр! Ты наблюдал за игрой?
– Чего? – отозвался старший, не отрывая глаз от телевизора.
Он словно приклеился к мерзопакостным изображениям, заполнявшим экран.
– Да ничего, – сказал подросток. – Мам?
– Да, мой милый.
– Ты видела? Твоя подруга играет в невероятном ритме.
– Ты заставляешь меня краснеть, – сказала Алиса.
– Да нет, это круто. Покажите ей. Смотри, мама!
Он взял в руку свой «грибок», Алиса – свой. Похвала ее окрылила, теперь она была довольна, что пошла на вечеринку.
За новой партией заинтересованно наблюдала мать семейства.
Алиса, гордая вниманием к себе, собралась и повела игру в том же бешеном темпе. Играла она настолько хорошо, насколько могла. Но достаточно быстро поняла, что магия кончилась и теперь, несмотря на все старания, придется признать себя побежденной.
– Она действительно здорово играет, – заключила хозяйка.
– Да она играла гораздо лучше, ты все прозевала, это было круто!
Алиса поблагодарила мальчика и вернулась к взрослым.
А в углу телевизор продолжал перебирать дневные новости, как четки, перед ошалевшим малышом.
Алисе предложили шампанское и бриоши с семгой, но она отказалась. Ей почудилось, будто она очутилась на облачке и сверху пытается разобраться в пережитом опыте.
Это был не хоккейный матч.
Это вообще был не матч.
Случившееся не имело отношения к спорту, соревнованию, победе или поражению.
Это что-то совсем иное.
Это был глоток осознания. Глоток понимания.
Если она действовала уверенно, если ее движения были просто движениями, без всякой корыстной мотивации или личного интереса, то они обретали невероятную, почти сверхъестественную мощь. Она вдруг получала силу, которую не могла контролировать, потому что сама была ее вектором. Была волной, несущей в себе энергию океана.
Алиса глубоко вздохнула. Она лишь угадывала, что может означать ее открытие, к чему оно приведет.
И мысли ее снова вернулись к Иисусу.
Он стремился исцелять больных в укромных местах, вдали от посторонних глаз, и просил не болтать о результатах. Вероятно, Он опасался потерять силу в том случае, если эго поработит Его и присвоит подвиги? А может быть, на своем примере хотел показать, что наша энергия прямо связана с отказом от славы?
Алиса провела руками по волосам.
В «Herm`es» ей удалось на несколько секунд отрешиться от «эго» – и она испытала истинное блаженство. А играя в аэрохоккей, смутно ощутила, какой мощью могут обладать действия, совершенные без влияния «эго». Алиса все больше и больше убеждалась: «Царствие Небесное», о котором все время говорил Иисус, не имеет ничего общего с раем, куда попадают после смерти – или в конце времен, или с наступлением так называемого Царствия Божия.
Когда ученики (которые, похоже, так ничего и не поняли) спрашивают, когда они Его увидят, Иисус отвечает: не придет Царствие Божие приметным образом, на самом деле оно уже наступило. Значит, оно не происходит во времени.
Царствие Небесное, как она почуяла на встрече с Рафаэлем Дюверне в подземелье замка, могло быть иной реальностью, куда она, вероятно, переносилась дважды на несколько минут. Существует две параллельные реальности: преходящая и духовная. Повседневная развертывается во времени, где каждое событие занимает свое место, а духовная находится… вне времени. Это словно иное измерение, которое не зависит от длительности. Когда она играла первый раз в хоккей, у нее пропало ощущение времени, а с ним все сиюминутные интересы, такие как цель или выигрыш. А во второй раз, едва эго вдохновилось успехом, у Алисы появилась задача: ей захотелось выиграть партию, разум уже предвкушал победу. Она вернулась в преходящую реальность.
Алиса улыбнулась, вспомнив наставление Иисуса: «Не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем». Поначалу эти слова показались ей плохим советом. Как можно, возмущалась она, рекомендовать верным забыть о предусмотрительности? Теперь она поняла: Иисуса не заботили проблемы обыденной реальности. Он возвещал об ином измерении, звал туда людей.
Возможно, это и есть та самая вечная жизнь, которую Он неустанно предрекал? Вечная, то есть не связанная со временем? Она смутно помнила какое-то наставление, что-то вроде: «Тот, кто слушает слово Мое, обретет жизнь вечную и перейдет от смерти к жизни». Неужели действительно кто-то наивно верит, что однажды мертвые оживут, что плоть облечет иссохшие кости? Затем ей пришла мысль: может, Иисус пользовался словом «мертвый», чтобы обозначить себялюбца? Находясь во власти эго, тот настолько сильно заблуждается, что и жизни своей не видит, – он становится как мертвый. А потом Рафаэль Дюверне поведал: согласно восточной мудрости, духовное пробуждение состоит в том, что человек умирает на одном уровне, чтобы возродиться на другом…
Казалось, все было связано. Совпадали все гипотезы, все толкования. Вечная жизнь вовсе не была раем, в который попадали достойные умершие, правильно прожившие свой век. Она была иной реальностью (Алиса к ней лишь прикоснулась) и отныне была открыта живым!
– У вас какой-то странный вид, Алиса, о какой чертовщине вы думаете?
Алиса вздрогнула. Это был коллега Поля.
– О вечной жизни. А вы?
– Ха-ха!.. Милый способ послать собеседника куда подальше.
Он понизил голос и прибавил:
– Должно быть, вас посетили непристойные мысли…
– Точнее, неосмысляемые…
Он рассмеялся и, как подобает хозяину, наполнил бокал гостьи шампанским. Они чокнулись.
Алиса вздохнула. Конечно, самое разумное – хранить все мысли при себе, а то еще станут смеяться или примут за сумасшедшую. Ну как понять, как представить хоть на миг иную реальность, параллельный мир вне времени, если сам этого не испытал? Если не побывал и в этом мире, и в другом, как посчастливилось ей? Кто способен вообразить, что именно она пережила?
Она смутно чувствовала: мало кто сможет даже не принять, а просто выслушать подобные вещи.
Несколько месяцев назад она и сама бы не поверила…
Алиса вспомнила о генеральном директоре и той истории с унизительной прибавкой к жалованью. Благодаря начальнику она тогда решила на практике применить христианский принцип подставить другую щеку. С этого вся авантюра и началась…
Нет, это точно: разумнее всего держать это при себе.
Она отпила глоток шампанского.
Но ведь это эгоистично?
Эго-истично…
Она закусила губы.
– Не может быть! – прошептала она.
– Простите? – отозвался подросток.
– Нет, ничего.
Надо сделать так, чтобы это знание принесло пользу всем, чтобы люди поняли: мы можем помешать эго коверкать нашу жизнь! А начать надо с тех, с кем она сможет действовать быстро и легко…
С тех, кто…
– А что вы делаете на выходных? – спросил коллега Поля.
– Мы пока ничего не планировали, – ответил Поль. – Может быть, поедем прогуляться в Марэ…
– Нет, – сказала Алиса. – На выходные мы отправимся в Клюни!