Глава 19 БОЙНЯ В ТРАКТИРЕ И МЕСТЬ ГРИТЫ

В «Лисе», все-таки, народ почище и пиво серьезно получше, «Жаровня», по сравнению с моим любимым трактиром — просто шалман, дешевый и качеством пониже серьезно.

Я поздоровался с приятелями, обсудил с ними новые арбалеты, пробивную силу стальных луков, пока не пришло время выступать Грите с ее новым музыкантом, Скопом, которого я ей нашел по старой памяти. Дядька он пожилой, очень хороший аккомпаниатор, по-моему, даже получше, чем молодой Музыкант, но Грита с этим не согласна, скорее, не хочет бросать своего более старого сотрудника, да еще и влюбленного в нее.

Да и не долго осталось ждать развязки, поэтому, я не настаиваю.

Мы встретились за столиком Гриты и поужинали, как всегда, отлично.

Девушка хорошо приоделась, на те пару золотых, которые я ей вручил и теперь намекает, что еще много очень нужных ей вещичек остались не купленными. Я мог бы ей помочь, только не хочу приучать и сильно баловать, поэтому отвечаю уклончиво:

— Милая, сейчас непростой период, требуется подождать осьмицу-полторы, когда Ратуша закупит наш арбалет, тогда с деньгами все будет отлично.

— Хорошо, — соглашается Грита, оторвавшись от тушеной с капустой свинины, — Я подожду, только тогда придется тебе раскошелиться на новое платье, мне пора обновить гардероб.

Я киваю головой, понимая, что деваться не куда, впрочем, мне нравиться ее баловать, Грита становится очень чувствительной и ненасытной в постели.

Она уходит выступать, я возвращаюсь к приятелям из Гвардии и сижу с ними, пока выступление Гриты не заканчивается, и мы идем домой спать.

Ее новая песня хорошо заходит публике и становится настоящим хитом, привлекая новых слушателей и, соответственно, клиентов в трактир. Хозяин предлагает ей выступать пять дней в осьмицу, обещая немного прибавить денег, но девушка хочет посоветоваться со мной.

— Мне нравится здесь больше, но я еще должна выступать три дня в осьмицу у Мортенса, в течении двух месяцев, такой у нас договор, я не хочу отказываться.

— Милая, подожди немного и все решится, — обещаю я ей и твердо уверен в своих словах, что скоро будет не перед кем уже петь у Мортенса.

Учитель рассказал сегодня, что палатка уже заказана и вылазку в Сатум хотят осуществить на четвертый месяц лета, если ничего не помешает.

Так, я пока прикидываю, сейчас середина второго летнего месяца и я, вроде, укладываюсь по срокам во все свои дела. Через пару недель на Север отправится совместная группа разведки, только Понса в ней не будет, некому окажется заставить влезть парней в авантюру со штурмом башни, и никто может не пострадать.

Сам Понс лежит на излечении в Сторожке и шансы его оцениваются довольно просто, чисто для этого времени — или выживет или не выживет.

У Кроса все полегче, ему досталось дубиной вскользь по голове, ободрало пол-скальпа и он еще может вернуться в строй родной Гильдии, в отличии от Понса.

Потом, через десять дней парни вернутся в Астор, и с ними приплывут Рыжие уроды со своим хитрым грузом, тогда мне придется вплотную заняться ими.

План у меня пока простой, выследить и напасть на парочку Рыжих, которые отдельно от остальных возвращаются вечером из лавки, где делают вид, что чем-то торгуют. Напасть и используя ману, прикончить обоих на месте, сделав в телах несколько дырок при помощи копья или кинжала.

Потом подстеречь похоронную процессию Рыжих, дождаться, пока они зажгут костер и попробовать перебить всех, кто там будет присутствовать. Дело довольно кровавое и я не так был бы уверен, что мне хватит силы воли, чтобы покончить со всеми, но, зато уверен в Рыжих уродах, их целеустремленности, они мне спуску не дадут и поэтому им придется умереть, всем до единого.

Мне предстоит вернуться в город, причем, покинуть его и вернуться обратно мне лучше тайно, чтобы меня не узнали на Речных воротах. Поэтому, пора освоить скрытный путь через стену, ограждающую город со стороны Рудничной дороги или через Каменные ворота, где можно выйти свободно, только одна проблема мешает мне. Ходить там разрешено только работникам каменоломен и цехов, занятых обработкой камня, стражники всех их знают в лицо и мне воспользоваться этим выходом сложно, только, если потребуется убежать из города с концами, если никто из камнетесов не успеет среагировать и попробовать схватить тебя по крикам Стражи.

Значит, придется заняться городской стеной на отрезке от нашей мастерской до кузницы Водера или еще подальше. Около стены много заброшенных домов, где никто не появляется с заходом светила. Только мне требуется воспользоваться этим путем в светлое время суток, поэтому придется найти такое место, где нетрудно попасть на стену, и оно прикрыто одним из пустующих домов. Спуститься с нашей невысокой стены — дело не сложное, если оставить там веревку, то и забраться тоже просто.

Давно мне пора посмотреть и разведать пути отхода, на всякий случай.

Конечно, я могу выйти и так, через Речные ворота, отойти в сторонку и дождаться похоронной процессии Рыжих. Тем более, когда я рассмотрю подводы у них во дворе из номера гостиницы, я точно буду знать, когда они поедут на траурные мероприятия. Лошадь лучше не брать, она привлекает внимание, когда буду преследовать процессию и когда стану возвращаться, меня могут запомнить и любой крестьянин опознает виденную лошадку.

В общем, как-то так, я уложусь в несколько дней и потом потребуется время, чтобы все улеглось, со смертью всего клана в Асторе, и еще, возможно, в Талаке.

Как раз, прогуляться за перевалы и сделать доброе дело, рискуя своей жизнью, сделать счастливым Учителя, его сестру и братьев, которые теперь останутся живы.

Через пару недель мастерская заработает на выполнение городского заказа и мне обязательно надо предоставить Крипу еще одну площадку для его любимых подвод и лучше это устроить до моего похода. Чтобы не рисковать городским заказом, пока я буду двадцать дней гулять на перевалах и в Сатуме.

Да, это второе серьезное дело, перед походом через горы, потом еще намечается строительство бани с бассейном, выполнение городского заказа, может, и не одного, еще и просто — хорошая и спокойная жизнь, сам-то я моложе не становлюсь.

Попал в этот мир в тридцать восемь лет, провел здесь и еще в СССР — два года и теперь мне сорок лет. Хорошо, что теперь есть кому меня полечить в своем мире, после помощи Брата чувствую себя гораздо лучше, не зря столько маны он слил в артефакт.

В своей новой квартирке я пока познакомился с соседями, двор здесь закрывается на простой ключ, который мне передала прежняя хозяйка, можно будет попасть в дом и двор в любое время, это очень хорошо для меня и моих планов. Нанял одного из соседей сделать легкий ремонт в квартире, сходил на рынок и купил пару табуреток, стол обеденный, пару подсвечников, бочонок для воды, заодно порубил старую мебель на дрова. Кровать тоже придется поменять, как-нибудь попозже, когда деньги начнут поступать за арбалеты. Очень уж оставленная в пользование старая развалюха наводит на грустные мысли, можно проснуться на полу, если слишком сильно повернуться на бок.

Квартира куплена для хранения моей добычи и на случай, если понадобится переночевать в месте, про которое никто не знает, поэтому, нет особого смысла ее благоустраивать и серьезно ремонтировать. Потом я закажу нормальную кровать и новую крепкую дверь с качественным замком, хотя больше, конечно, буду рассчитывать именно на магические замок и скрыт тайника, который я собрался устроить в полу кухни, после тщательного осмотра подходящих для этого мест. Печки в квартире не имеется, благодаря теплому климату и хорошо закрытой от ветров бухте, температура даже ночью, в зимний период не опускается здесь ниже десяти градусов и небогатые люди экономят на отоплении, кутаясь в толстые одеяла. Зато имеется небольшой очаг, где готовят еду и немного этим греют квартиру, имеется даже вытяжная труба, серьезно уже сгнившая, только этот вопрос меня совсем не беспокоит, готовить пищу здесь я не собираюсь, пристрастившись к кухне любимого трактира.

На следующий день я заглянул на ужин в трактир Мортенса, где сегодня должна выступать Грита, и с удовлетворением заметил компанию ярко одетых молодых дворян, под присмотром наставника. Они вызывающе смотрят по сторонам, портя всем клиентам трактира аппетит и даже успели отпустить и в мой адрес пару едких замечаний, ничуть не стесняясь того, что я их слышу.

Я присел за столик недалеко от них и заказал себе ужин и кружку пива, сделав это специально, чтобы снова поднабраться негативных ощущений от этих молодых мерзавцев, и потом, с большим удовольствием, посодействовать отправке самого ретивого из них на небеса.

Негатива я набрался быстро, мой независимый вид и то, что я не обращаю внимания на них, быстро подняли градус кипения молодых ублюдков на достаточно высокий уровень. Я уже думал, что придется сцепиться с ними и приготовился подправить рожу одному из попавшихся под руку тяжелой кружкой, но тут, наставник спохватился, что дело идет к драке и в жесткой форме приказал всем оставить ужин и подняться в номер.

Дворяне очень нехотя его послушались, один, проходя мимо, толкнул мой стол бедром и разлил пиво, бросив мне:

— Грязный мужлан, — которое, с извинениями, очень быстро подтер сам хозяин, Мортенс и приказал принести мне пару кружек, за счет заведения.

— Прошу прощения, господин, не обращайте внимания, — затараторил он и я только усмехнулся, теперь предвкушая грядущее вечернее безобразие всей душой.

Молодые астрийские дворяне хорошо так завели меня, своей неприкрытой ненавистью и крайним раздражением, что им приходится сидеть рядом с простолюдинами и, главное, терпеть этот факт, не имея возможности убить кого-то.

Я решил немного изменить план и поднять ставки, дать Грите самой насладиться местью, раз уж с Редкеном не получилось пока. Поэтому сходил в мастерскую и, поговорив с Ятошем о будущем лечении, прихватил с собой арбалет и пару болтов, один — срезень, второй — бронебойный. Пожалуй, так будет лучше всего для развязки.

Номер я снимать не стал и просто подождал недалеко от трактира, пока не увидел, в наступающих сумерках, спешащую Гриту в сопровождении музыканта, нагруженного своими инструментами. По сторонам внимательно они, конечно, не смотрели, торопясь в трактир и негромко переругиваясь между собой.

Это выяснение отношений у них происходило все чаще, как пожаловалась мне девушка, ее аккомпаниатор не желает никак примириться с мыслью, что Грита живет с кем-то и вполне довольна своей жизнью, не обращая внимания на страдания влюбленного сердца.

Когда они вошли в зал, я занял позицию на крыльце, за одним из столов, отдал заказ на пару кружек пива выскочившей девке и спокойно попивал пиво, ожидая, когда голос Гриты, спевшей первую часть своего выступления, умолкнет и раздадутся жидкие аплодисменты немногих оставшихся зрителей и громкие пьяные выкрики золотой молодежи.

— Пора, — понял я, подхватил мешок с арбалетом и войдя в трактир, быстро поднялся по лестнице на второй этаж, никем не замеченный. В зале трактира тем временем происходят события, которые я не могу видеть, но, приблизительно, помню их очередность.

Дверь из зала трактира распахнулась и один из дворян, держа Гриту на плече, обернулся в зал и что-то проревел своим дружкам, потом развернулся обратно, немилосердно приложил ее бесчувственное тело головой о край лестницы и начал быстро подниматься наверх.

Сзади него, в зале, раздались негодующие крики, но, в это время, смазливый дворянин со своей добычей вскочил на площадку второго этажа по лестнице, где внезапно встретился со мной.

Несмотря на нелегкий груз и общее опьянение, он быстро понял, что какой-то мужик с решительным лицом преграждает ему путь к номеру и успел схватиться за рукоять длинного кинжала на своем поясе. Больше ничего не успел, я приблизился на полшага и перехватив девушку одной рукой за плечи, второй хлопнул негодяя по лбу, добавив маны в удар.

От удара дворянин даже изобразил рыбку и врезался головой в деревянный пол с грохотом, раскинув безвольно ноги в разные стороны, а Грита осталась у меня в руке.

В это время внизу раздался громкий, похоже, предсмертный крик и я понял, что Музыкант отдает богу душу, именно, в этот момент.

Времени осталось очень мало, я посадил девушку к стене, вытащил из лежащего мешка арбалет и взвел его козьей ножкой, положив бронебойный болт на ложе.

Крепкий на голову дворянин начал приходить в себя, как и Грита, и я, шагнув к нему, хорошим ударом ноги отправил его полежать без чувств еще немного, совсем чуть-чуть. Потом вытащил его кинжал из ножен и бросил в сторону.

Положив арбалет на пол, я поднял Гриту на ноги, потер ей щеки и видя, что она открыла непонимающие глаза, спросил:

— Будешь мстить этому уроду или это я сделаю?

Видно, что она не сразу поняла суть вопроса, но, через пять секунд, пришла в себя и уставилась на лежащее тело перед ней. Потом, она, похоже, вспомнила события, которые только что произошли и глухо ответила:

— Я сама, эта тварь хотела изнасиловать меня!

Я поднял и вручил ее арбалет, навел его сам на низ живота и спустил скобу.

Времени остается все меньше, скоро появится Стража, сапоги которой уже грохочут на крыльце и лучше закончить наказание виновных и раздачу всем сестрам серег по их заслугам. Чтобы не творить правосудие у всех на глазах, когда оно уже не такое правильное правосудие

Тетива щелкнула и болт исчез внизу живота неудавшегося насильника, заставив его сразу же очнуться и протяжно застонать. Сесть ему удалось, схватиться руками за свой, теперь, многострадальный живот в районе мочевого пузыря и все, кажется, о дальнейшем сопротивлении он больше не помышляет.

Грита, с текущей из носа и размазанной по лицу кровью, на этом не успокоилась, подскочила поближе к дворянину и врезала острым носом туфли для выступления в, теперь — самое больное место, заставив его снова застонать и потерять сознание.

Потом, она ударила его еще не один раз, с кровожадными возгласами, все в тот же них живота и мне пришлось оттащить ее от бесчувственного тела, когда снизу раздались предупреждающие крики Стражников, глумливые ответы оставшейся парочки молодых дворян, хлопанье арбалетов и проклятья той же бравой и не сдающейся парочки, которые, впрочем, быстро затихли.

— Я бросился защищать тебя, с заряженным арбалетом, он, — я тоже пнул бесчувственное тело, — достал кинжал и напал на меня. Поняла? — спросил я девушку.

Грита радостно кивнула, пожирая горящим взглядом насильника, начавшего снова тянуться руками к больному месту, не удержалась и опять отправила его в беспамятство ударом остроносой туфельки.

Потом раздался грохот сапог на лестнице, и поднявшаяся наверх спасать певицу Стража увидела валяющегося преступника и храброго героя, обнимающего только что спасенную жертву, которая разбитым лицом и довольным видом очень органично вписывается в открывающуюся взорам картину.

Потом был недолгий допрос, вывоз тел на труповозке и приезд лекаря с осмотром раненых. Появились оба наставника молодых дворян и, узрев побоище, долго и злобно грозили всем страшными карами, пока из самих не обезоружили, связали и, подталкивая в спину концами копий, не отвели в Караулку.

Прислуга усердно замывает следы крови на деревянных полах, постояльцы срочно съезжают из пропахшего смертью места. К нам с Гритой вопросов больше нет, и я провожаю девушку с сильно опухшей половиной лица домой.

Не смотря на повреждения и легкое сотрясение, Грита необыкновенно довольна и переживает, что ей не дадут больше, как следует помучить насильника и морального урода.

Потом она вспоминает, что ее верный музыкант погиб и я передаю рыдающую навзрыд девушку Клое и Орнии, которая сама, с полным слез, лицом, выглянула на плач Гриты из своих комнат. Ее муж пока в тяжелом состоянии и лучше ему не становится, все идет к тому, что скоро она останется вдовой.

Завтра мне предстоит прибыть в караулку, куда забрали и арбалет, как вещественное доказательство.

Случилось серьезнейшее правонарушение, касающееся гостей города из соседней страны, разбираться будут долго и обстоятельно.

Придется потом, как следует проинструктировать девушку, что было и как все произошло, чтобы наши показания совпадали во всем.