ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Франческо вернулся домой поздно вечером. Селия уже легла в постель и слышала, как он тихо передвигается, чтобы не разбудить ее. Он заглянул к ней в комнату, но она притворилась спящей. Лучше не вынуждать его на разговор, которого он не хотел.

Впервые в жизни она столкнулась с возможностью поражения. С ранних лет она, дочь незрячих родителей, противостояла, миру и не привыкла сдаваться. Наделенная ясным умом и природным талантом, она справлялась со всеми трудностями, возникавшими на ее пути, не избегая их. Возможно, именно это сделало ее такой упрямой и неуступчивой.

Какую бы цель ни поставила себе Селия, она всегда ее добивалась. Иногда даже шла к ней напролом. Если бы тогда, в начале знакомства, Франческо не пришел к ней после недели молчания, она бы сама его разыскала и дала ему понять, что они созданы друг для друга.

Выставив его за дверь, она совершила необдуманный поступок, о котором в скором времени пожалела. Поэтому и приняла решение ехать в чужую страну и с гордо поднятой толовой бросить вызов новым трудностям. В первую очередь это был вызов самому Франческо. И она победила: его душа и тело подтвердили это.

Затем все опять пошло наперекосяк, но причина этого до сих пор оставалась для нее загадкой. Все началось с его ночного кошмара… нет, с того вечера, когда Полли упомянула в разговоре тетю Лизу и дядю Франко, его настоящего отца.

Из разговора с Хоуп Селия многое узнала об их семье, но это не объясняло, что именно происходит в душе у Франческо.

Вечером за ужином она сказала ему:

– Мне звонили из организации, оказывающей помощь незрячим, и сообщили, что скоро найдут для меня собаку. Мне придется пожить там месяц, чтобы мы смогли привыкнуть друг к другу.

– Хорошо. Тебе будет веселей. Надеюсь, что новый пес окажется таким же опытным, как Джако.

Отныне Франческо был с ней вежливым и предупредительным, словно его прежнее влечение к ней прошло. Он безукоризненно выполнял обязанности поводыря, но скоро она уже не будет в этом нуждаться, и они упустят свой лучший шанс. Она рискнула и проиграла.

Хуже всего то, что она не понимала причину его внезапного отчуждения. Ясно одно: с ней ему недостаточно комфортно, чтобы ей открыться.

Всегда дело во мне, мрачно подумала она. Я говорю, что я такая же, как остальные, но делаю это слишком часто. Разве я когда-нибудь позволяла бедному Франческо вставить слово? Нет, так не должно быть! Не должно!

Но она не знала, что ей делать.

Прошло две недели, но за это время ничего не изменилось. Селия сидела в офисе «Фоллиа Пер Семпре» и готовилась к предстоящей сделке. После прыжка Сандро и ее интервью в местной прессе интерес общественности к деятельности их фирмы заметно возрос. Друг за другом потянулись новые клиенты, и работы заметно прибавилось. Впрочем, Селия была этому только рада. Равнодушие Франческо причиняло ей боль, и она старалась как можно меньше времени проводить с ним наедине. Он каждое утро отвозил ее на работу, а вечером забирал. Селия понимала, что он возится с ней только потому, что не может нарушить обещание. Когда ей дадут собаку, они расстанутся. На этот раз навсегда….

Вдруг из приемной донесся голос Франческо. Нет, это невозможно, ведь еще слишком рано. Наверное, из-за постоянных переживаний у нее начались галлюцинации.

Но нет, она не ошиблась. Через несколько секунд в ее кабинет действительно вошел Франческо. Она узнала его по звуку шагов и запаху одеколона.

– Что ты здесь делаешь? Вроде бы еще рано забирать меня, – произнесла она.

– Видишь ли, – его голос звучал растерянно, – я хочу попросить тебя об одном одолжении.

– Я слушаю.

Франческо медлил. Было заметно, что он нервничал.

– Мне недавно звонил Тони и сообщил, что тетя Лиза очень больна. Он узнал об этом от Люка.

– Насколько это серьезно? – спросила Селия.

– Она умирает. Ночью у нее случился сердечный приступ, и доктора говорят, что надежды нет. Дядя Франко попросил Люка связаться с нами, потому что не может оставить ее ни на минуту. Он хочет, чтобы мы все приехали попрощаться с ней. Я разрываюсь на части. Не могу оставить тебя одну, но и не поехать тоже не могу. – Он помедлил. Каждое слово давалось ему с трудом. – Это было бы неуважением по отношению к тете Лизе и дяде Франко. – Он глубоко вздохнул. – Поэтому я прошу тебя поехать со мной.

Когда он произносил «дядя Франко», его голос дрожал, и у Селии защемило сердце. Она была незрячей, но это не мешало ей замечать очевидное. Франческо не хотел ехать в Рим, и, судя по тому, что она узнала из рассказа Хоуп, это было неудивительно. Встреча с отцом добавит ему переживаний. Если она откажется, Франческо испытает облегчение, но надолго ли? Поэтому она поедет и поддержит его в трудную минуту. Возможно, это ее последний шанс вернуть его.

– Хорошо, я согласна, – просто ответила Селия. Франческо вздохнул, и это был скорее вздох разочарования, нежели облегчения.

Вернувшись домой, они связались с Хоуп и договорились, что следующим утром встретятся с ней и остальными на вокзале. Было решено остановиться в отеле. Франко предлагал остановиться у него, но Хоуп категорически отказалась. Мол, ему сейчас ни к чему лишние хлопоты. Селия прекрасно понимала, что на самом деле скрывалось за отказом.

За ужином после продолжительного молчания Франческо неловко сказал:

– Прости, что втянул тебя в это против твоего желания.

– Я еду по собственной воле. Вот только ты, похоже, не хочешь, чтобы я тебя сопровождала.

– Не говори ерунды! Почему я должен быть против? – Его голос прозвучал резко.

– Потому что ты замкнулся в себе, словно что-то скрываешь, и не подпускаешь меня.

– Тебе показалось, – нетерпеливо ответил он. – Просто мне немного неловко из-за того, что я собираюсь тебе сказать. Делла забронировала для каждой пары номер на двоих. Я не знал, как сказать ей, что нам с тобой нужны отдельные номера, и решил, что сам все улажу на месте.

– Нет, не делай этого. В незнакомой обстановке мне будет гораздо комфортнее, если рядом будешь ты. Оставь все как есть.

– Хорошо, – нехотя уступил Франческо и надолго умолк.

Селия прислушалась к тишине, пытаясь разгадать, что означает его молчание. Прежде ей это удавалось, но не сейчас.

От ощущения безысходности ей стало так страшно, как не было еще никогда в жизни. Но ей надо знать правду, какой бы горькой она ни была.

Селия направилась к Франческо, двигаясь медленно и тихо, чтобы не потревожить его. Она обнаружила, что он сидит, опустив голову, словно дошел до края и не знает, что делать дальше. Поражаясь собственной глупости, она вдруг осознала, что его переполняла не враждебность, а отчаяние.

– Скажи мне, что тебя тревожит, – попросила она, обняв его за плечи.

– Не могу, – произнес Франческо глухим голосом. – Я сам не знаю.

– Как ты можешь не знать, что тебя беспокоит? Раньше ты никогда не был таким мрачным.

– Приступы тоски преследуют меня всю жизнь. Они случаются редко, но совсем неожиданно. Иногда между ними проходит несколько лет. Когда я уже было думал, что избавился от них навсегда, они внезапно вернулись. Несколько месяцев назад.

– Из-за меня?

– Это связано с тобой, – неохотно ответил он, – но не только. Есть что-то еще. Оно нависает надо мной словно огромная тень, загораживая собой все остальное.

– Я знаю о Франко, – мягко произнесла Селия. – Твоя мать мне рассказала.

– Что он мой отец? Да, это одна из тех вещей, о которых все знают, но не говорят ради Тони. Впрочем, это, к счастью, не так уж и важно. Мы с Франко встречались всего несколько раз, да и то разговаривали только на отвлеченные темы. К счастью, я совсем на него не похож и у него есть еще сын и две дочери. Меня всегда устраивало такое положение дел. Тони – вот кто всегда был мне настоящим отцом, и я ни за что на свете не причиню ему боль.

Прежде чем Селия успела что-либо ответить, он быстро добавил:

– Уже поздно, а нам завтра рано вставать.

После этого каждый пошел к себе в комнату.

Селия неподвижно лежала в постели, превратившись в слух. Но на этот раз за стеной было тихо. Это означало, что либо кошмар не вернулся, либо Франческо нарочно не спал, чтобы не выдать себя.

На следующий день Селия ехала на центральный вокзал Неаполя с неохотой. Печальное событие касалось только семьи Ринуччи, к которой она не принадлежала. Однако часть ее хотела быть рядом с Франческо, поддержать его. Возможно, она бессильна ему помочь. Но так или иначе она ему понадобится.

Не прошло и двух часов, как они уже очутились в Риме, где их ждали такси. Номер отеля, который Селия разделила с Франческо, выходил на виа Венето. Это была огромная комната с двумя двуспальными кроватями. В приоткрытое окно доносился гул большого города.

Селия отказалась ехать в больницу вместе с остальными.

– У меня разболелась голова, – солгала она Франческо. – Встретимся позже.

Оставшись одна, Селия распаковала свои вещи и села за работу, которую предусмотрительно взяла с собой. Она уже целый час прослушивала аудиозаписи и наговаривала в диктофон свои замечания, как вдруг в дверь постучали.

– Это я, – послышался голос Деллы. – Я принесла тебе чай и булочки.

– Я готова душу продать за чашку чая, – с улыбкой ответила Селия, открывая дверь.

Когда они уселись за стол, Делла, тяжело вздохнув, произнесла:

– Я воспользовалась возможностью и ушла. Рядом с Франко обязаны быть его дети и племянники, но не мы. Франческо тоже нужно быть там. Мне показалось, он немного раздражен.

– Как выглядит дядя Франко? Франческо сказал, что он совсем на него не похож.

– Они оба высокие, но на этом сходство заканчивается. Дядя Франко крепкий и мускулистый. Ему удается поддерживать форму и не набирать вес.

– Интересно, что сейчас думает о нем Хоуп?

– Даже если у нее и остались к нему какие-то чувства, она не подает виду, – ответила Делла. – Держится спокойно и непринужденно.

– Возможно, мы придаем этому слишком большое значение. Да, она страстно любила Франко, но с тех пор прошло много лет. Она не оставит Тони.

– Не оставит, но если Тони почувствует, что они до сих пор друг к другу неравнодушны, ему будет очень больно. Хоуп для него все. Он такой славный. Я не хочу, чтобы он страдал.

– Я тоже, – сказала Селия.

Вечером все вернулись из больницы. Вопреки их надеждам и молитвам, тетя Лиза так и не пришла в сознание.

Франческо говорил мало, но за ужином нежно касался Селии, и это обнадеживало ее. Селия с нетерпением ждала, когда они останутся наедине и она попросит его довериться ей.

Едва они закончили ужинать, как у Хоуп зазвонил мобильный телефон. Она ответила на звонок, выслушала собеседника, затем отрывисто произнесла:

– Хорошо. Я приеду.

– Что случилось? – спросил ее Тони.

– Лиза пришла в себя и хочет нас видеть.

– Всех? – мягко произнес Тони.

– Меня и Франческо.

Если Тони это и показалось необычным, он не подал виду.

– Поехали со мной, – попросила его Хоуп.

– Нет, дорогая. Мне там не место. Я буду ждать тебя здесь.

– Но…

– Езжай, – произнес Тони с неожиданной настойчивостью.

В ответ Хоуп обняла и поцеловала его.

– Франческо, – тихо сказал Тони, – поезжай вместе с матерью.

– Да, папа.

Франческо крепко держал Селию за руку. Он не попросил сопровождать его, но не отпустил ее, и они вместе прошли к машине.

Франко встретил их с Хоуп у двери палаты.

– Лиза пришла в себя, – сказал он Хоуп, – и хочет кое о чем тебя спросить. Это много лет не давало ей покоя. Я пытался… – Он смущенно замолчал.

– Что ты ей сказал? – спросила Хоуп.

– Я все отрицал, но мои заверения ее не успокоили.

– А это сейчас единственное, что имеет значение. Мама скажи, что должна сказать, – неожиданно заговорил Франческо, и все уставились на него.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Хоуп.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Тетя Лиза умирает. Облегчи ей последние минуты.

Селия услышала щелчок открывающейся двери и шаги Хоуп, затем из палаты донесся слабый женский голос. Она думала, что Франческо пройдет вместе с ней внутрь, но этого не случилось, хотя дверь все еще была открыта. Хоуп то ли нарочно, то ли случайно не затворила ее.

Глаза Лизы были открыты.

– Спасибо, что пришла, – сказала она Хоуп. На ее губах заиграла слабая улыбка. – Я уже давно хочу кое-что у тебя узнать, но прежде мне не хватало смелости задать тебе этот вопрос.

– Я понимаю, – мягко произнесла Хоуп.

– Скажи мне, Франческо – сын Франко?

Франческо, стоящий в дверях, увидел, как его мать подняла голову и пристально посмотрела на Франко.

– Скажи мне, – настаивала Лиза. – Я хочу узнать перед смертью.

Наконец Хоуп заговорила:

– Дорогая, как жаль, что ты не спросила меня об этом много лет назад. Я бы сказала тебе, что это не так. Франческо не его сын. Я никогда никому не говорила, кто его настоящий отец, но вовсе не хотела ставить тебя в неловкое положение. Тебе не следовало сомневаться во Франко. Ты значишь для него все – точно так же, как для меня Тони. Теперь я оставляю тебя наедине с ним.

Поцеловав Лизу в щеку, Хоуп вышла из палаты. Последнее, что она видела, – это как Франко подошел к жене и обнял ее. Затем дверь закрылась.

– Мама, это было очень трудно? – спросил у нее Франческо.

– Я сказала то, что должна была сказать, – ответила пожилая женщина. – Успокоила ее перед смертью. Ты дал мне правильный совет.

– Это была хорошая ложь.

Хоуп печально улыбнулась.

– Не все из того, что я сказала, было ложью. Много лет назад Франко предпочел остаться с ней, потому что она была его настоящей любовью. Она, не я.

– А другое? – спросил сын. – Насчет Тони?

Хоуп ничего не сказала, но ее взгляд устремился куда-то за его спину. Обернувшись, Франческо увидел то, что увидела она. Мгновение спустя Хоуп ушла.

– Что случилось? – спросила Селия.

– Тони. Он все же приехал. Он сидит в конце коридора.

– Ждал ее, но не вмешивался.

– Да. Теперь она идет к нему. Вот он увидел ее, поднялся, она ускорила шаг, он протянул к ней руки и…

– Пойдем, – мягко сказала Селия. – Есть вещи, которые не предназначены для посторонних глаз.